Доброе Сердце

Душа рвалась на части. Он уже ничего не сможет исправить. Ах, как глупы люди, не ценя того, что имеют. Они всегда хотят большего, лучшего, и лишь когда безвозвратно потеряно то, что раньше не устраивало, люди начинают понимать, а ведь это именно тогда и было счастье.
Две недели назад, Драко мог бы сказать, что он счастливый человек, но нет, он ныл, потому что Константин не обращал на него внимания, а ведь он, Драко Малфой, сын Крестного Константина, имел полное право на повышенное внимание со стороны профессора. Ах, как тогда он должен был быть счастлив.
- Прощайтесь, с профессором Альбусом Дамблдором, - сказал священник, пропуская толпу учеников и их родителей к гробу, усыпанному цветами.
Гермиона, стоявшая рядом с Драко, схватила мальчика за руку, и зарыдала.
Тем временем священник перешел к следующему гробу, сделанному из красного дерева, с платиновыми пластинами, надписи которых гласили, что здесь покоится само чистокровие. Перекрестив умершую, священник оповестил желающих, что пришла пора прощаться с Нарциссой Малфой, Беллатрисой Лейстрандж, Томом Реддлом, которого хоронили в закрытом гробу, Молли, Артуром и Фредом Уизли, Ремусом Люпином, Нимфадорой Тонкс, Лавандой Браун, Полумной Лавгуд и ещё семьдесят тремя учениками школы Хогвартс.
Родольфуса Лейстранджа, схваченного мракоборцем Грюмом, и его Пожирателей, на днях должны были судить в Визенгамоте, впрочем, как у самих мракоборцев, так и у судей возникало сильное желание просто отдать подонков родителям убитых детей, что бы они смогли их растерзать.
Пересматривать дело беглого узника Азкабана – Люциуса Малфоя, схваченного вместе с Родольфусом, и отстаиваемого всеми школьниками, кричащими мракоборцам, что он их спасал, должны были завтра в полдень.
Поляна у озера, возле Хогвартса, покрытая снегом, утопала в живых цветах и горящих свечах. Слезы лились градом на снег. Родители, братья и сестра, соседи и просто волшебники, горевали, рвали свои волосы и души на части, спрашивая Господа, за что и почему случилось то, что случилось. Ответа на это им не было.
Гарри, положил по шикарному букету почти на каждую могилу. Три самых больших букета мальчик адресовал Дамблдору, Волдеморту и Молли, Артуру и Фрэду Уизли, похороненным в одном могиле.
- Джинни, идем, ты простудишься, - умолял подняться сестру с могилы матери Рон.
- Я останусь, я останусь здесь, - ревела девушка, - я не хочу оставлять маму, папу и Фреда в холодной земле!
Драко подошел к могиле Нарциссы и, обняв памятник, горько заплакал.
- Ты ведь ещё одного малыша ждала. Мне тетя Белла рассказала. Маленького Малфойчика, которому теперь никогда не родится, - Драко в рыданиях повалился на рыхлый снег и цветы.
Северус Снейп поднял Драко и потащил его в сторону выхода из школьных ворот. К ним присоединились Гарри, Джордж, заплаканная Джинни, и Гермиона.
- Драко, рассказывай, где вы всё это время были и что нашли? – Северус Снейп был необычно задумчив, даже у этого, казалось бы, бессердечного человека, не было сил сдержать чувства. – Что ещё за такой потайной этаж? Что там?
Драко опустил глаза.
- Простите профессор, я не могу рассказать, пусть это сделает кто-нибудь другой, - Драко рванул в сторону школы, немного поколебавшись, за ним пошла Гермиона, извинившись перед друзьями и профессором Снейпом.
Драко вбежал в полуразрушенный главный вход школы и, спустившись в подземелья Слизерина, побежал в спальни мальчиков. Уткнувшись в свою подушку, он зарыдал. Нет, мужские слезы не похожи на женские, женщины плачут от физической боли, от обиды, от злости, и даже от умиления и радости, мужчины же плачут только от бессилия, когда душа рвется на части, что ты не можешь изменить ситуацию. Гермиона медленно проскользнула к кровати Драко, и сев на краешек, начала гладить его содрогающуюся в рыданиях спину.
- Убирайся грязнокровка, - пытаясь заглушить рыдания, отозвался Драко. – Это я во всем виноват.
- Не ты, а я, - на полу Слизеринской спальни для мальчиков, скрытый от посторонних глаз одной из кроватей, сидел семикурсник Людвиг Дрег. – Я идиот! Говорил же Поттер заблокировать выход из Слизерина детям, так ведь нет, я решил, что они потом нас отравят, если мы их запрем. Лучше бы отравили, но сами живы остались… Да и двери Большого Зала не стал запирать, как Грюм приказал… Столько смертей, а ведь их можно было бы избежать, - всхлипывал Людвиг.
В спальню медленно начали подтягиваться Слизеринцы и Гарри с ребятами, с ними вошел в спальню и Антонин Долохов с профессорами Снейпом, Константином и Панси Паркинсон. Они молча расселись по кроватям Слизеринцев, Долохов запер заклятьем дверь.
- Это чьё? – мужчина вынул из кармана красный мешочек, расписанный древними рунами.
- Это моё, - промямлил Драко, - мы это… Ну в общем это нам дала та магическая чаша, что мы нашли в том секретном этаже.
- Простите, а можно по порядку, я уже запутался, - Гарри устало обхватил голову руками, будто бы это могло ему помочь сосредоточиться. – Вы где всё это время были? В Большом Зале, куда вы должны были отправиться сразу, как пришли в Хогвартс, вас не было. В гостиной Слизерина, который ты Драко, так хотел спасти, тоже. Вы вообще появились через три часа после окончания всей бойни.
Гермиона встала с кровати Драко и окинула взглядом всех окружающих.
- Ну, - начала замявшись, девушка, - понимаете, я просто пошла за Драко, а он отправился в библиотеку. В библиотеки Драко отыскал очень старую карту Хогвартса, он утверждал, что между потолком Большого Зала и улицей есть целый этаж. Он там и вправду есть, мы по старинной карте его нашли, но там не всё так просто, там входа в него не было указано. Драко решил, что мы проберемся по вентиляции и сверху обстреляем Родольфуса.
- Понятно, - абсолютно без эмоций протянул Гарри.
- Ничего тебе Поттер не понятно, - взорвался Драко. – Там целый лабиринт с испытаниями почище чем, на этом твоем турнире когда Седрик подох!
- Полегче на поворотах Дракончик, - Джордж погрозил забинтованным кулаком, - не подох, а погиб, смотри, забудем, что ты не Малфой и накостыляем!
- Нас жгли, душили, - не обращая внимание на слова Джорджа продолжил Драко, - рвали на части, в нас швыряли какими то иглами, загадки какие-то на языке древних рун задавали. Нас чуть в болоте не утопили, хотя я не понимаю, откуда там могло взяться болото, - истерично хохотнул Драко, - и нас чуть не заклевали насмерть какие-то совершенно дикие птицы! И всё это ради какой-то золотой чаши, которую, к тому же, мы так и не смогли унести с собой, она там к камню приклеена!
- Когда Драко её руками взял, она засветилась, и на ней руны появились, - продолжила Гермиона, - там было написано, что Драко может загадать любое желание, но она его исполнит только при одном условии, это будет истинное желание его сердца.
- Она мои руки к себе приклеила, я их от неё оторвать не мог, - жалобно заныл Драко, - издевалась как хотела! Я ей желаний пятьдесят сказал, вплоть до того, что я желаю, что бы она меня отпустила, а она как заведенная все писала, что это не истинное желание моего сердца.
- И что ты ей загадал? – Константин внимательно стал рассматривать красный мешочек, водя пальцем по рунам.
- Да я уже просто начал всё подряд говорить, типа желаю, мира во всём мире, говорю же я ей желаний пятьдесят сказал, а она ни в какую!
- Вообще, ты тогда говорил, что хочешь «Вернуть всё на свои места. Что бы ничего этого не было. Что бы все были счастливы», - Гермиона обреченно вздохнула, - и ещё, что ты хочешь вновь быть Малфоем.
- И что она тебе дала? – Джинни тоже начала рассматривать красивый мешочек, размером с ладонь, перевязанный золотой веревочкой.
- А Мерлин её знает! Этот мешок дурацкий не открывается, не режется, не сжигается, и вообще, непонятно, что с этим делать.
- А он тебе и не откроется, - Константин взял пергамент и стал аккуратно срисовывать руны, изображенные на мешочки, на пергамент.
- Я пробовала перевести, ерунда какая-то получается, - печально произнесла Гермиона.
- Мда, - Константин посмотрел девушке прямо в глаза, - а как ты их читала?
- В смысле как? Слева направо, пробовала и сверху вниз, никакого смысла.
- Это специальные руны Индейцев Майя, читаются из центра влево, а потом по змейки, это основной текст, потом снизу вверх, а потом по диагоналям, так в маленький квадрат письмен можно вложить много информации. Вот здесь, например, написано, что это откроется только в руках людей, у кого доброе сердце, и их должно быть двое, - Константин провел по спиралевидному рисунку рун, написанных на пергаменте. – Они отправятся в прошлое, но им даётся только один час, для того, что бы изменить историю, - он провел пальцем по диагонали с левого верхнего угла к правому нижнему. – Они должны будут дать возможность выбора, но предупредить о последствиях, - палец Константина заскользил от правого верхнего угла к нижнему левому углу.
- А что так написано? – Гарри провел по строчкам снизу вверх.
- Дата уже выставлена, имен называть нельзя, говорить, что мы из будущего и кто мы тоже нельзя. Нас вернут туда, откуда мы уйдем из этого времени, и ещё два имени, моё и твоё Гарри, - улыбнулся Константин, приглашая жестом Гарри взяться за один из кончиков золотой нити, которой был завязан мешочек.
Гермиона с силой схватила руки Джинни и Джорджа, сидящих рядом с девушкой.
Людвиг и Антонин Долохов, затаив дыхание, подошли поближе к кровати, над которой склонились Гарри и Константин, принявшиеся развязывать мешок. Драко демонстративно отвернулся и уткнулся лицом в подушку, делая вид, что он оскорблен, тем, что чаша выбрала не его с Гермионой, ведь это они прошли весь тот ужасный лабиринт и нашли эту чашу.
Было слышно, как Гарри и Константин что-то разворачивают, когда шум бумаги остановился, повисла мертвая тишина, которая царила пять минут. Драко не выдержал и вновь уставился на молодого человека и шестнадцатилетнего подростка, сидящих на полу лицом друг к другу. Они держали маленькие золотые песочные часики, висящие на золотой цепочки. Джордж, Рон, Гермиона, Людвиг с Панси, Антонин, Константин и Гарри улыбались во все тридцать два зуба, и складывалось впечатление, что все просто сдерживаются, чтобы не кинуться целовать друг друга. Первой это молчание нарушила Гермиона, девушка залилась радостным хохотом, и как сумасшедшая и кинулась обнимать и целовать всех присутствующих в спальне.
Вторым из ступора вышел Гарри. Юноша вскочил на ноги и, обняв и поцеловав Джинни в губы Гарри начал её кружить по комнате. Рон вскочил на кровать Гойла и стал радостно прыгать и кричать.
- Вы чего, с ума сошли, об этом никто не должен знать, - Снейп сдернул с кровати Рона и оттащил Джинни от Гарри. – Вмешательство во время противозаконны!
- Вы вообще о чём? – Драко с мольбою уставился на Константина и Снейпа. – Что это такое?
- Маховик времени! – запрыгала на месте Гермиона.
- То, что сможет вернуть нас на несколько дней назад, и даст нам возможность исправить случившееся, - пояснил, улыбаясь Гарри.
- Но вам нельзя, что бы вас видели мы сами, это единственное условие, - Гермиона улыбалась Константину.
- Нет, это не так, - внимательно всмотрелся я в золотые часики Константин. – Мы вернемся не на пару дней. Здесь уже заложена дата, и она далеко не на пару дней установлена.
Гарри подошел к часикам и стал внимательно рассматривать не понятные ему иероглифы.
- Драко, ты, когда думал, что хочешь всё вернуть и изменить ты, о чём думал? Что конкретно ты хотел изменить?