Просто быть рядом

На Хогвартс опустилась ночь, и все его обитатели погрузились в глубокий сон. Ну или почти все. Дождавшись, когда соседи по комнате заснут, Гарри выбрался из кровати и спешно покинул спальню. Оказавшись в коридоре и убедившись, что поблизости нет Филча или Миссис Норрис, он отправился прямиком в больничное крыло. Ему просто необходимо было попасть туда и убедиться, что с Поттером все в порядке.
Прошло около шести часов с тех пор как слизеринец вытащил-таки двойника из ментального плена и отлеветировал в бессознательном состоянии к мадам Помфри. Гарри смутно понимал, что происходило вокруг них, когда он спешил, спускаясь по ступенькам с башни. Кажется, по пути он столкнулся с перепуганными Роном и Гермионой. И, если это не плод его воображения, Уизли обвинял новенького в плачевном состоянии своего лучшего друга. Не вмешайся тогда Грейнджер, драки было бы не избежать. Благо она осознавала, насколько сейчас важно быстро помочь Поттеру. Все вместе ребята прибыли в лазарет и предоставили профессионалу возможность обследовать пациента. Под шумок Гарри скрылся с глаз волнующихся гриффиндорцов. А теперь ему хотелось узнать, как чувствует себя двойник.
А еще он никак не мог забыть о том, что произошло в сознании Поттера. Те жуткие, мерцающие красным глаза и этот пробирающий до костей торжествующий смех. Все в точности, как тогда. Покончив с Волдемортом в своей реальности, Гарри погрузился в сильную депрессию, думая исключительно о тех людях, что погибли по его вине. Особенно об отце. А когда Дамблдор и его отражение предложили ему перебраться в мир, где живы все, кроме Сириуса, Гарри запретил себе думать о темном маге. Как бы директор не настаивал, он прибыл сюда исключительно с эгоистичными намерениями. Не для того, чтобы вновь встревать в эту кровавую войну, не для того, чтобы почувствовать себя убийцей. Нет, он хотел лишь одного — обрести то, что у него отняли обстоятельства в том мире. С Волдемортом пусть разбирается двойник, пока жив. Ищет эти проклятые крестражи вместе с Дамблдором. А с него довольно! Неважно, сколько крестражей в этом мире сумел раздобыть директор, неважно, знают ли о них вообще или нет. Да, так Гарри считал вначале, выбрасывая из головы все и позволяя себе стать Крисом Ларсеном. В новой реальности сделать это оказалось куда проще, чем он думал, ведь все кошмары и побочные эффекты от проклятий пропали, он стал обычным подростком с вполне обычными проблемами. Так было до сегодняшнего вечера, пока Риддл не обратил на него внимание.
— Ну здравствуй, Гарри Поттер, я ждал тебя!
Гарри застыл, не зная, что сказать.
— Ты, должно быть, недоумеваешь, почему я так спокойно реагирую на двух Поттеров в одном сознании? — усмехнулся Волдеморт. — Бедный мальчик, опять тебя втянули в грязную игру.
Держа палочку перед собой, Гарри напряженно следил за врагом.
— Я бы, конечно, посоветовал тебе обратиться к твоему любимому директору, но не вижу смысла, ибо покойникам правда не нужна.
Том засмеялся, а парень шагнул назад, к лежавшему без сознания двойнику. Заметив это, Риддл сделал едва бросающееся в глаза движение волшебной палочкой. Гарри с трудом успел выставить щит, буквально кожей ощущая, как в миллиметре от его локтя проносится ядовито-зеленый луч. Кожа неприятно запульсировала.
— Что и следовало ожидать от воспитанника Снейпа, — сказал Волдеморт. — Но здесь тебе не повезло. В этом мире Северус на моей стороне.
Гарри вдруг почувствовал, что перестал дышать. Осторожный вздох, и еще один. Ему стало по-настоящему страшно. Мало того, что недруг знает о нем все, так впридачу утверждает, что Снейп — предатель. Человек, которого Гарри любил больше всех. Неужели они настолько отличаются? Выходит, что от пропасти своего приемного отца удерживал именно он? У здешнего Северуса нет никакой мотивации, чтобы бороться с Волдемортом, кроме каких-то личностных убеждений.
«Стоп, Гарри, не поддавайся! Он специально пытается вывести тебя из равновесия!»
— Я вижу, ты не веришь мне, — Том не сводил с него красных глаз. — Хочешь, я покажу тебе, как Северус пытает и убивает людей. О, поверь, это истинное наслаждение.
— Замолчи! — выкрикнул Гарри, не в силах слушать этот бред.
— А как они извиваются и орут от боли, — Риддл аж закусил нижнюю губу от удовольствия.
Он явно издевался над ним, понимая, что плохие слова о Северусе режут по его сердцу острым ножом. Однако Волдеморт, без сомнения, верит тому, что говорит. Если так подумать, Гарри не знает ничего о жизни этого Снейпа.
— О, я чувствую тень сомнений, прокрадывающуюся в твою душу! — злорадно констатировал Риддл, резко откидывая руку с палочкой в сторону.
Находящийся в смятении Гарри не сразу сообразил, что это был жест нападения. Мощной волной его сбило с ног и придавило к земле. Если бы это была реальность, а не чье-то сознание, его голову точно бы пришлось собирать по частям, а так лишь сильный удар. Поморщившись, Гарри бросил взгляд назад, чтобы убедиться, что двойник по-прежнему лежит без сознания. Оно и к лучшему.
Давление сверху в это время усилилось, сжимая руки, ноги и грудную клетку. С расширенными от ужаса глазами Гарри понял, что не может вздохнуть. Губы беззвучно размыкались и смыкались, однако никакого кислорода внутрь не поступало. Он задергался, издавая хрипы, а грудь сдавило от колющей боли.
— Забавно, я бы мог убить тебя прямо здесь, — палочка Тома продолжала удерживать заклинание. — Но это слишком просто. Мне кажется, что для Героя, победившего Лорда Волдеморта, это легкое наказание.
Он опустил палочку, прерывая атаку.
Почувствовав небывалую легкость, Гарри сел и, продолжая хрипеть, судорожно стал хватать ртом воздух. Голова нещадно кружилось, а сердце колотилось как сумасшедшее.
— Ты заплатишь за то, что сделал, — Риддл пристально следил за ним, а потом резко перевел взгляд на двойника Гарри. — Однако сначала я избавлюсь от него.
Все еще задыхаясь, Гарри выставил руку вперед, призывая чары тумана. Пусть он сейчас и плохо соображал, он не даст Поттера в обиду! Как только Волдеморт исчез в молочной пелене, Гарри пополз в сторону гриффиндорца. Оказавшись рядом, он схватил его безвольную руку, сильно сжимая.
«Гарри, очнись! Помоги мне!» — мысленно позвал он.
Никакой реакции. А ведь туман вот-вот рассеется. Для Волдеморта это вопрос нескольких секунд. Что ж. Сосредоточившись, Гарри сотворил одно из полутемных иллюзорных заклинаний. Оно по-прежнему отражает никуда не двигающегося с места Гарри, но при этом чуть сдвигает с места двойника. Поэтому Волдеморт не сможет пробить заклинанием насквозь, однако он в любом случае заденет создателя чар. Кровь за защиту.
«Гарри, ну, пожалуйста! Мы не выберемся, если ты не поможешь!»
В ответ на его просьбу Поттер открыл глаза и впился напуганным взглядом в… свое отражение.
— Жалкая попытка, Гарри, — туман развеялся, и красный луч ударил в иллюзию сидящего на коленях слизеринца.
Гарри поморщился, сжав губы. Левый бок саднило от содранной там кожи.
— Помоги мне, — тихо попросил он Поттера.
— Что мне делать? — также шепотом спросил тот.
— Сосредоточься на том, что хочешь выбраться отсюда… я помогу тебе.
Двойник кивнул и послушно закрыл глаза. Гарри еще крепче вцепился в его руку.
— Мальчишка, ты играешь с огнем, — голос Волдеморта был рассерженным, он понял, какое заклинание перед ним. Его элементарно снять, но не сразу.
— Это ты играешь с огнем, Том, — отозвался Гарри, нарочито называя врага ненавистным ему именем. Он почувствовал нужный рывок.
Да, они успели выбраться!
Гарри передернуло от этих воспоминаний. Отвращение к себе нарастало с новой силой. Глупо отрицать — он идет не просто проведать Поттера. Его двойник слишком много видел лишнего. Нельзя допустить, чтобы правда всплыла наружу.
А еще, пока он вспоминал весь этот ужас, у него начал сильно колоть бок, как раз в том месте, куда попал проклятием Волдеморт. Убедившись, что никого рядом нет, Гарри отодвинул мантию и чуть приподнял свитер. Света в коридоре хватало на то, чтобы разглядеть что-то на теле. Однако никаких синяков, царапин, ран, нагноений не обнаружилось. Бледная под неполным освещением кожа. Поразительно, учитывая, что и Гарри использовал темное заклинание для отвлечения Риддла, и уж тем более Волдеморт не скупился на темное проклятие. Что-то да должно было остаться, пусть атака и имела лишь ментальный характер. Тогда почему же… И тут Гарри понял. В этом мире он пока только существует. Похоже в существовании тоже имелись свои плюсы.
Больничное крыло было совсем близко, когда оттуда послышалась какая-то возня. Не желая быть обнаруженным, Гарри укрылся за ближайшей статуей какого-то волшебника. Он успел как раз вовремя: тихо переругиваясь, оттуда вышли Рон с Гермионой. Гарри их не видел, поскольку использовалась мантия-невидимка, однако узнал по голосам.
— Рон, как ты мог забыть карту?! — недовольный шепот Гермионы Грейнджер.
— Прости, — виноватое бурчание. — Я торопился к Гарри и не подумал.
Раздраженный вздох.
— О чем ты вообще думаешь? — укоризненно спросила та.
— М-м-м… о том, чтобы меньше времени потратить на учебу и больше на отдых, о вкусной еде, о Гарри и… — Уизли запнулся. — О тебе.
Гарри покачал головой, старательно прогоняя наваждение. Это и в самом деле было признание? Он догадывался, что другу симпатична Гермиона, но тот никогда не демонстрировал эту самую симпатию так открыто. Щеки предательски вспыхнули.
— Обо мне? — смущенно переспросила Гермиона.
— Ты все слышала. — Судя по этому ворчанию, Рон чувствовал себя крайне неловко. Интересно, насколько покраснели сейчас его уши?
Если Рон действительно решил признаться Гермионе, то Гарри был рад за друзей. Они красивая пара, подходят друг другу, однако… Что-то не давало ему покоя, кусая изнутри. Какое-то досадливое чувство застряло посередине грудной клетки, делая радость за счастье Уизли и Грейнджер подделкой. Дешевой стеклянной подделкой, которую так легко разбить.
— Пойдем уже. Не хочу нарваться на Филча или Снейпа. — Недовольства в голосе Рона чуть поубавилось.
— Идем.
Интонаций Гермионы Гарри не понял. Не так уж и близко к ним он стоял. Приглушенные шаги друзей вообще были еле слышны. Выждав какое-то время и убедившись, что гриффиндорцы и вправду покинули этот коридор, Гарри выбрался из своего временного убежища и проник в больничное крыло. Его встретила ожидаемая ночная тишина, разбавляемая тихим сопением спящей в соседней комнате мадам Помфри и редким и прерывистым похрапыванием кого-то из больных. Времени было мало, поэтому Гарри сразу же двинулся вдоль кроватей, почти наверняка зная, на какой из них лежит Поттер. Наверняка та же, что была у него в его мире.
Подойдя к одной из дальних кроватей, по иронии стоявшей напротив той, на которой после неудачного собрания у Пожирателей смерти отдыхал Северус, слизеринец отдернул полог. Да, двойник был здесь, белый как полотно. Он спал, но сон его не был спокоен. Учащенное дыхание, мерцающие в блике месяца капли пота. Поттер по-прежнему прибывал в кошмаре.
— Жаль, что я не могу избавить тебя от твоих страхов, — наложив на всякий случай заглушающее заклинание вокруг них, Гарри приблизился к изголовью кровати и положил руки на виски парня. — Прости за этот эгоизм. Легилиментс!
Хаотичные осколки воспоминаний тут же понеслись перед ним в сложном узорчатом танце. Вот двойник с друзьями смеется, гуляя по Хогсмиду, а вот уже встретился с ним на Астрономической башне. Где-то здесь были они, нужные ему кусочки мозаики. Ага! Выцепив эпизод жесткого вторжения Волдеморта в сознание Поттера, Гарри начал внимательно просматривать его, лишний раз убеждаясь в слабой ментальной защите двойника, в жестокости Волдеморта и в том, что Поттер в действительности понял, кто такой Крис Ларсен. Значит, эту часть пазла придется переделать. Он изменит свое лицо, настроит поток мыслей и эмоций двойника в сторону так, чтобы в его глазах он по-прежнему был Крисом, слизеринцем с нестандартным взглядом на некоторые вещи. А с этим куском есть только один способ разобраться.
Треск. Блестящие крупицы крутятся вокруг остальных, более крупных образов и мыслей. Вихри, завораживающие легилимента.
Возвращение в реальность прошло болезненно. Честно признаться, у Гарри имелся маленький опыт в опасных играх с чужой памятью. Первый раз, после того, как отец обучил его этой разновидности легилименции, он попытался попрактиковаться на Драко. Они в тот день крупно поссорились, чем не повод изменить все в свою пользу. У бедняги тогда помутился рассудок… немного. События того дня расплылись и не хотели собираться в четкие воспоминания. Драко то злился на Гарри и грозился сломать его метлу, то лучезарно улыбался и орал чуть ли не на весь Хогвартс о том, что Гарри его самый лучший друг и что, конечно же, он был неправ, оскорбив Гермиону. В эти периоды рядом, как назло, крутился Рон, и риск поругаться еще и с ним возрастал многократно.
В дальнейшем у Драко началась истерика: схватившись за голову, он попеременно плакал, злился, не понимал, что с ним происходит, и частенько посматривал на голую стену в одном из школьных коридоров, видимо, желая хорошенько к ней приложиться. Откладывать было нельзя, поэтому Гарри отвел Малфоя к папе, который в два счета исправил оплошность сына. Виновато потупившись, тот наблюдал, как зельевар исправляет его ошибки, при этом внушая Драко, что сегодня ему приснился жуткий кошмар, повлиявший в дальнейшем на весь его день. Недобро покосившись на Гарри, с которым он «вновь был в ссоре», слизеринец ушел.
Жесткие лекции от отца на тему безответственности и грубого нарушения правил элементарной безопасности не заставили себя ждать. Затем начались многочасовые тренировки. Впрочем, результатом Гарри по-прежнему остался недоволен.
Сейчас, использовав на двойнике подмену воспоминаний, слизеринец сильно боялся краха всех приложенных им усилий. Если такое произойдет, то Поттер будет либо как Драко — впадать из крайности в крайность, либо вовсе ничего не сработает и секрет раскроется. Даже не ясно, что хуже: при любом раскладе придется подключить директора, а тот вряд ли будет рад такой вызывающей самостоятельности Гарри.
— Привет.
Выбравшись из невеселых размышлений, Гарри встретился с мутным взглядом зеленых глаз двойника. Удивительно, тот умудрился незаметно для него нацепить очки!
— Привет. Не спишь?
Наиглупейший вопрос, учитывая, что Поттер разговаривает с ним.
— Нет, не спится. Что ты здесь делаешь ночью?
— Не спится, — легкая улыбка, скрытая в сумрачном освящении больничного крыла.
Скоро все решится. Гарри внимательно всматривался в лицо Поттера, стараясь вычислить возможную реакцию на свои манипуляции с его сознанием. Изначальное спокойствие еще ничего не означает. Проверено на Малфое.
Двойник о чем-то задумался, затем уставился на чуть дрожащие руки. Вздохнул.
Волнуясь все больше, Гарри ожидал. Всплеска, скандала, слез, ярости. Да чего угодно! Легилимент из него неважный. Окклюменция далась значительно легче.
— Так странно, — начал разговор Поттер, — общение с тобой одновременно мне нравится и… почему-то отталкивает.
Их взгляды встретились.
— Ты чем-то похож на меня, — продолжил двойник. — Правда, за такой короткий срок сложно понять, но за несколько разговоров с тобой я почувствовал что-то такое… схожее. В то же время ты слизеринец, и эта «похожесть» не дает мне покоя.
— Не делай преждевременных выводов, — посоветовал Гарри, пытаясь не реагировать на его слова. — Мы друг друга почти не знаем, если только со слов наших одноклассников. С чего ты решил, что мы похожи?
— Ты такой же ненормальный, как и я, — усмехнулся Поттер, но, увидев, что его не поняли, пояснил: — У тебя бзик всех спасать.
— Никогда не обращал внимания, — солгал Гарри, поражаясь наблюдательности двойника.
Когда тот снимал с себя маску заурядности, в которую привыкли верить окружающие, он становился абсолютно другим: умным, смышленым, порой даже слишком. И знали об этом только его близкие друзья. Для остальных Поттер был красивой и пустой оболочкой. Получается, в каких-то вещах гриффиндорец оказался еще более закрытым и замкнутым, нежели Гарри. И как на все это реагировать? Почему двойник вдруг открылся ему?
— Знаешь, я все вспоминаю тот ужас, когда Волдеморт вторгся ко мне в разум. Тогда мне показалось, что я сойду с ума и никогда больше не приду в себя. Или просто умру, — Поттер невесело хмыкнул и обнял себя за плечи в защитном жесте. — Представь, какие волны разочарования пойдут со стороны моих… почитателей, ведь я Мальчик-Который-Выжил. А тут взял и склеил ласты, толком не вступив в бой с ним. Впрочем, я и не особо рвусь с ним драться…
Гарри молчал, ожидая продолжения. Может, внезапные открытия и откровения тоже результат плохого применения легилименции?
— И я вообще не об этом. Когда ты пришел помочь, мне изначально почудилось, что передо мной стою я сам.
Вот двойник и приблизился к тому, чего Гарри так сильно опасался. Стараясь не показывать волнения, он не отводил взгляда от зеленых глаз Поттера.
— Ты думаешь, я просто так заговорил о комплексе героя? Нет. Я подумал, что мы похожи, раз я путаю тебя с собой. Даже мой разум не настолько странный, чтобы вместить в себя двух Поттеров сразу. Тебе так не кажется?
Гарри неопределенно качнул головой и пожал плечами. Немножко странных мыслей никому не повредит, в отличие от правды.
— Я не настолько хорошо владею ментальными навыками, чтобы ответить на твой вопрос.
— И, тем не менее, ты владеешь ими настолько, чтобы помочь мне.
— Ты сам себе помог. Я бы не справился без твоей поддержки.
— Я полный ноль в окклюменции. Не помню, говорил я это или нет. Поэтому Волдеморт и нападает на меня постоянно. Я слаб. И он знает об этом.
В голосе двойника прозвучала обреченность.
— Раз ты знаешь об этом, поговори с директором. Пусть он предпримет меры и назначит тебе кого-нибудь, кто сможет обучить тебя этой науке.
В ответ на такое предложение Поттер громко рассмеялся, вынуждая Гарри вздрогнуть и проверить надежность заглушающих чар, но вскоре смех сменился громким, раздирающим горло кашлем. И без того бледное лицо сморщилось от явной боли и сделалось совсем белым.
— Думаю, тебе лучше поспать, — миролюбиво заметил Гарри, когда двойник откашлялся и теперь глубоко дышал, стараясь выровнять сбившееся дыхание.
Поттер тут же вскинул на него дикий взгляд:
— Ты кто?! Что слизеринец делает возле меня?! — начиная паниковать, он попытался подняться, однако без сил упал обратно на кровать.
«А вот и последствия неумелого использования легилименции», — мысленно взвыл Гарри, наблюдая за ним.
— Все хорошо. Не волнуйся.
— Легко тебе говорить! Ты… — повторно закашлявшись, двойник снова посмотрел на него. На этот раз в глазах читалось узнавание. — Ты ведь Крис Ларсен, верно?
Гарри кивнул.
— Так ты пришел меня навестить? — тут же появилась глуповатая улыбка. — О, я так рад!
Устало почесав лоб, Гарри попытался изобразить хоть какое-то подобие взаимности, но получилось как-то… кривовато.
— Может, тебе все-таки стоит поспать немного? — не слишком рассчитывая на утвердительный ответ, предложил он.
— Нет! Я не хочу видеть снова этот кошмар! — активно замахал руками двойник.
— Я понимаю.
— Нет, не понимаешь! Если я еще раз увижу, как Дамблдор запихивает в нас с Роном свои лимонные дольки, я просто не смогу дальше спокойно жить!
Чего? Поведение Поттера так хаотично менялось, что Гарри почувствовал легкую усталость, не успевая за метаморфозами его настроения. Серьезность чересчур контрастировала с откровенным бредом. Мерлин, в этот момент Гарри ощущал себя истинным пуффендуйцем, славящимся среди остальных учащихся своей добротой и… тупостью! Не умеешь пользоваться чарами, не стоит даже и пробовать!
«Нет, ты должен был! Иначе он узнал бы твой секрет, и тогда последствия оказались бы непредсказуемыми!» — Гарри глубоко вздохнул, смотря на трясущегося в немой истерике двойника, спрятавшего голову в коленях. Что ему теперь делать с ним?
«Ох, ну что на этот раз? До рекорда Драко еще далековато, конечно, но…»
— Мама, я так хотел бы иметь настоящую семью, — тихо прошептал Поттер, не отрывая лица от теплого одеяла, в которое были укутаны его ноги. — Чтобы кто-нибудь заботился обо мне как о Гарри, а не как о магическом Герое.
Сердце Гарри болезненно сжалось. Рука сама собой потянулась к подрагивающему плечу собеседника, однако замерла на полпути. Он уже дважды нарушил запрет и дотрагивался до двойника, напрочь забывая о тех последствиях, которые нельзя будет обратить вспять. Нужно перестать быть эгоистом и немножко подумать о других. Разве его друзья, профессора, да и вообще люди виноваты в том, что ему приспичило поиграть с равновесием вселенной? Эгоист!
Тихий всхлип отвлек Гарри, не давая как следует придаться самобичеванию. Поттер плакал. Ему было очень плохо, и Гарри мог его понять, как никто другой. Да, в отличие от двойника, он не так долго был один, но и с отцом они прожили только шесть лет. А потом тот умер, защищая Гарри. И это несмотря на не слишком приятные высказывания того перед самой смертью папы. Черт, кто его за язык тянул? Оторвать и выбросить, чтобы никого не ранить и не убить своей жестокостью.
— Не плачь, — не слишком убедительно сказал Гарри, страшась, что и сам начнет плакать.
Старые раны вновь начали открываться, подпуская к самому сердцу ту черную гниль, от которой, казалось, он научился отгораживаться.
Двойник не ответил, лишь плотнее прижимая к себе колени.
— Слышишь меня? — получилось раздраженно, без сочувствия.
Тот не ответил.
— Гарри! — непривычно было произносить свое имя, обращаясь, собственно говоря, к себе же самому.
Недовольный взгляд зеленых глаз дал слизеринцу понять, что его наконец-то услышали.
— Ты кто? — потрясенно уставился на него двойник, старательно размазывая по щекам слезы. — Как ты попал сюда?
— Достало, — закатил глаза Гарри и выкинул руку в сторону. — Акцио зелье Сна Без Сновидений!
Он знал, что все важные зелья мадам Помфри прячет под замком в шкафу, но, может быть…
Неожиданно с тумбочки Поттера, прямо ему в руку опустилось требуемое им снадобье. Ха! А он, оказывается, все еще слепой. Открутив пробку, Гарри протянул флакон двойнику.
— Выпей, тебе станет легче.
— Да пошел ты!
— Отлично. Ты сам виноват.
Невербальным заклинанием Гарри обездвижил несчастного гриффиндорца и влил ему в рот противную жидкость. Он не собирался так бесцеремонно вести себя с ним, но Поттер не оставил ему выбора своим непредсказуемым и утомляющим поведением. Нужно как-то решить, что делать дальше. В истории с Драко ситуацию исправил отец, однако сейчас обращаться к нему или к Дамблдору — плохой вариант. В первом случае Гарри рискует раскрыть себя, а во втором ожидается длительная нотация на тему: «Гарри, мальчик мой, тебе нельзя приближаться к своему двойнику ближе, чем на двести ярдов, а иначе ты рискуешь повредить этот мир к Мерлиновой бабушке». Еще раз посмотрев на лежавшего без движения Поттера, Гарри тихо выругался, досадуя на то, как грубо обошелся с ним. Он поймал себя на мысли, что его нынешнее поведение очень напоминает поведение отца, когда тот находился в особо неблагоприятном расположении духа. Печально улыбнувшись, Гарри поспешил покинуть Больничное крыло. Утро вечера мудренее. Завтра он обязательно что-нибудь придумает. Да и может, как следует отоспавшись, разум Поттера прояснится?
* * *
На следующий день, к большому облегчению Гарри, двойник не появился ни на завтраке в Большом Зале, ни на уроках, а это означало только одно: по-прежнему не потерян шанс все исправить, не прибегая к помощи Дамблдора или, что в сто крат хуже, Снейпа. Усиленная порция снотворного зелья сработала, и можно попытаться успеть найти что-то стоящее в библиотеке, дабы исправить неприятную оплошность в использовании легилименции. С такими достаточно оптимистичными мыслями Гарри прибыл на обед. Однако улыбка быстро испарилась с лица, стоило наткнуться взглядом на сидящего рядом с Гермионой Поттера.
«Какого дьявола?!»
Одновременно с мысленным восклицанием слизеринца двойник поднял на него глаза, отчего Гарри весь напрягся, ожидая какого-нибудь неуместного выпада, истерики на ровном месте, панической атаки или что там еще бывает при подобных «недугах»? Поттер не торопился впадать в крайность: чуть улыбнувшись, он едва заметно склонил голову в приветливом жесте. Озадаченный Гарри чуть запоздало ответил на это легким кивком и поспешил за стол своего факультета, где собрались друзья и уже вовсю хохотали над байками Мэтта, вернее, над ним самим, когда он особенно старался, корча рожицы. Завидев приближающегося новенького, Джек перестал смеяться и деланно серьезным тоном произнес:
— Садись, добрый друг, гостем будешь...
Ребята прыснули, даже Хизер не слишком убедительно закатила глаза при словах брата.
— Лучше уж сразу хозяином, — усмехнувшись, Гарри обошел стол и опустился на скамью между Джеком и Гансом.
Дэвайс фыркнул и весело похлопал того по плечу, не забыв при этом задеть локтем стакан с тыквенным соком и пролить содержимое на стол.
— Джек, ну ты и свинья! — раздраженно прокомментировала Хизер его оплошность.
— Есть с кого пример брать, — подмигнул ей брат, от чего она обиженно поджала нижнюю губу.
Получилось это настолько мило, что парни невольно залюбовались ею.
Ганс Хэтман оторвался от своей книги в темно-синей обложке, поглядел сначала на Дэвайс, потом на ее брата и остальных, затем поприветствовал подошедшего крепким рукопожатием и снова вернулся к чтению. Гарри приступил к еде, параллельно слушая возобновившиеся шутки Мэтта и краем глаза следя за гриффиндорским столом, а конкретно за своим двойником. Пока ничто не предвещало беды: Поттер внимательно слушал эмоциональные речи Дина и Симуса, в какие-то моменты согласно кивая головой. Судя по незаинтересованности Гермионы в их разговоре, дело касалось квиддича, но точно Гарри знать не мог. Стоит немного расслабиться. Возможно, и не придется ничего искать, раз двойник вновь вменяем.
Взрыв очередного хохота заставил слизеринца обратить внимание на своих друзей-полукровок. Их компания сделалась привычной и приятной для него, помогала забыться и не так сильно скучать по обществу Рона и Гермионы и игнорировать неприязнь со стороны чистокровных представителей змеиного факультета. За все за это Гарри был им искренне благодарен. Неизвестно, как бы сложилась его жизнь, если бы не они. Наверняка он бы уже сорвался и все выложил Снейпу на блюдечке, и все равно, что Дамблдору это точно не понравилось бы. Правда, к Нотту у Гарри по-прежнему оставались вопросы, но с каждым днем они казались ему все более незначительными.
Поев, парень попрощался с друзьями и отправился на нумерологию. Он бы подождал Теодора, также посещающего эти уроки, однако тот с самого утра прибывал в плохом расположении духа, поэтому Гарри не рискнул беспокоить его.
В коридоре туда-сюда сновали ученики: кто группами, кто парочками, кто поодиночке. Одни торопились на обед — успеть набить животы, пока не прозвенел звонок, другие шли на следующий урок или заниматься своими делами и наслаждаться свободой. Жизнь кипела в Хогвартсе, что действовало успокаивающе на Гарри. По сравнению с пустыми ночными коридорами-туннелями, где давящая тишина заставляет задуматься о грядущем хаосе, который вот-вот принесет с собой Волдеморт, дневной шум сотен топающих и галдящих студентов выталкивал скверные мысли, давая шанс почувствовать себя беззаботным подростком с кучей домашнего задания и личных проблем. В такие моменты хотелось, чтобы никогда не наступала ночь, чтобы тьма кружилась вокруг, но не обрушивалась на замок. Вот если бы…
— Подожди! — резанул слух знакомый голос.
Остановившись, парень обернулся к нагнавшему его двойнику. Тот затормозил и, улыбнувшись, произнес:
— Хорошо, что я тебя догнал. Я кое-что забыл тебе сказать.
Гарри вопросительно приподнял бровь, в лучших традициях своего отца. Поттер его заинтриговал. Трудно было представить, про что и в какой форме пойдет дальнейший диалог.
— И это кое-что очень важное и… личное.
Ого! Поттер решил поделиться с ним чем-то личным? Неужто после спасения его разума из лап Волдеморта он уже успел заслужить подобное доверие? Все-таки двойник чересчур доверчив, хотя это не отменяет того факта, что Гарри все-таки любопытно услышать, что же такого личного скажет ему гриффиндорец.
— Гермиона, дело в том, что я…
Дальше Гарри уже не слушал.
Гермиона?!
А ведь вчера ему казалось, что хуже тех истерик, которые спонтанно устраивал ему Поттер, ничего быть не может. Выходит, он заблуждался. Чем глубже он вникал во все происходящее в разуме двойника, тем меньше шансов у него оставалось выбраться оттуда и не повредиться умом самому.
Ох, если бы Гарри знал, то не позволил бы себе расслабиться, и непременно нашел бы нужную литературу и… Раздраженно отмахнувшись от всяких «если бы», слизеринец посмотрел на Поттера, который, по всей видимости, ждал от него какого-то ответа. Проклятье, что же делать? Отвести куда-нибудь подальше от любопытных глаз, вырубить и запереть, чтобы начать поиски. Видя этот нетипичный для двойника нетерпеливый возбужденный взгляд, Гарри чертыхнулся. Нет, надо было с самого утра заняться поисками, и плевать было бы на все сегодняшние занятия… Или не плевать. Снейп убил бы его, посмей он не явиться на зелья. Мерлин знает, что творится!
Ощущая подступающие к горлу несвойственные ему приступы паники, Гарри поспешил увести Поттера куда подальше, чтобы действовать с холодной головой и расчетливым умом.
— М-м-м, Гарри, давай где-нибудь в более тихом месте об этом поговорим, хорошо? — изображая заинтересованность, пробубнил слизеринец, догадываясь, что актер из него не слишком удачный.
Получив согласный кивок, Гарри сделал приглашающий жест и уже готов был убраться из этого многолюдного коридора, когда неожиданно в поле зрения попало рассерженное лицо Гермионы:
— Куда это вы собрались?
— Грейнджер! Какими судьбами? — поприветствовал подругу слизеринец.
— Гарри, почему ты с ним? — проигнорировала его Гермиона, обратившись к двойнику.
И ведь даже не вспоминает, сколько раз сама торчала с ним в библиотеке!
— У нас появились кое-какие дела, которые нам нужно обсудить, — отозвался Гарри, не дав Поттеру и слова вставить. — Если твой друг тебе не сказал, то скажу я. Мы оба пришли к выводу, что сможем нормально сосуществовать, если иногда будем общаться, поэтому можешь считать, что у нас нейтралитет.
Гермиона упрямо покачала головой:
— Пусть Гарри сам об этом скажет.
«Чертово гриффиндорское упрямство!» — закатил глаза парень.
Нельзя, чтобы Гермиона узнала о состоянии Поттера, иначе катастрофа неизбежна.
— Он тебе все скажет, но сейчас мы спешим, да, Гарри? — обратился к двойнику. — Уроки же скоро.
К его досаде Поттер, похоже, никуда не собирался идти. Он длительное время смотрел на недовольную Гермиону, затем улыбнулся и произнес:
— Рон, ты как-то рано вернулся с тренировки!
Гермиона озадаченно обернулась, видимо, выискивая Рона, раз Поттер к нему обращался, однако кроме них троих на лестнице никого не было.
— При чем здесь Рон? — тихо спросила она.
— А мы тут с как раз с Гермионой разговариваем, — весело продолжал говорить двойник, явно не слыша вопроса подруги.
Девушка в ужасе распахнула глаза и прижала ладонь ко рту.
— Гарри, что с тобой? — суровый взгляд в сторону новенького. — Ты! Что ты с ним сделал?!
— Эй-эй, полегче! — нахмурился Гарри. — Давайте найдем пустой класс и все там обсудим, пока здесь любопытных не собралось. Учитывая, в каком Поттер состоянии, это лишь вопрос времени.
Осторожно осмотревшись и убедившись, что многие ребята потихоньку начинают обращать внимание на их странную компанию, Гермиона вынуждена была признать его правоту:
— Хорошо. Давайте найдем пустой класс.
Гордо пройдя мимо слизеринца, девушка взяла за руку Поттера и стала подниматься с ним по лестнице. Гарри мысленно отпраздновал маленькую победу и поспешил нагнать их, чтобы вступить в более трудное сражение с самой умной ученицей Гриффиндора. Решили поискать класс на седьмом этаже, поскольку сейчас на этом этаже шло меньше всего уроков. Весь путь Гермиона упрямо молчала, чем немного сердила Гарри, шедшего чуть в стороне, но в зоне слышимости. Он помнил, как они сидели в библиотеке и обсуждали выполнение домашних заданий. Тогда подруга даже улыбалась ему и, казалось, перестала приравнивать его к остальным представителям змеиного факультета. Однако стоило чему-то не тому случиться с Поттером, так сразу он вновь противный слизеринец, который «наверняка задумал какой-то коварный план для поимки Избранного и передачи его Темному Лорду»! Забытая злость на двойника начала всплывать опять, но не успела достичь поверхности. Гарри прекрасно помнил то одиночество, что окружало Поттера. Это осознание не давало зависти и разочарованию вырваться наружу. Двойник заслужил хотя бы отличных друзей.
— Он преследует меня, — раздался вдруг тихий голос Поттера.
— Гарри? — обеспокоенная Гермиона крепче сжала его ладонь.
— Волдеморт, — продолжал говорить гриффиндорец, словно не замечая того, что делится самым сокровенным и страшным не только с лучшей подругой. А может, и правда не замечал. — Он снова вторгается в мой разум. Окклюменция не помогает. Ничего не помогает.
— Ничего, Гарри, мы обязательно что-нибудь придумаем, — стараясь не показывать тревогу, отозвалась Гермиона.
Затем бросила очередной враждебный взгляд на новенького. Ну, конечно, теперь он виноват еще и в том, что услышал то, чего по идее не должен слышать. Откуда ж ей знать, что он давно в курсе всего происходящего?
— Вот здесь никого нет, — сказала Гермиона, открыв дверь очередного кабинета. — Проходите. Ларсен, поставь запирающие и заглушающие чары.
Пропустив первым двойника, зашла сама. Гарри, очутившийся в классе последним, исполнил ее… просьбу, достав волшебную палочку и невербально произнеся нужные заклинания. Раздался звук щелкнувшего замка, а всю дверь и прилегающие к ней стены окутали прозрачные дымки зеленоватого цвета. Едва он обернулся, как палочка тут же вылетела из рук, ударившись о стену позади него.
Гарри удивленно посмотрел на Гермиону, нацелившую ему в грудь свою палочку.
Черт, он был неосторожен!
— Ты что это делаешь?! — возмущенно спросил он.
Сердце пропустило удар.
Двойник недоуменно наблюдал за ними, не понимая, что происходит:
— Рон, почему ты направляешь на Гермиону палочку?
— Ты слышал слишком много того, чего не должен был, — проигнорировав Поттера, констатировала Гермиона. — У меня нет другого выбора, кроме как…
— Кроме Обливейта? — уточнил Гарри. — Ты рискнешь наложить на меня заклинание забвения без практики? Ты не боишься, что я навсегда останусь овощем?
Нет, не могла же Гермиона и в самом деле сотворить такое? Хоть он сейчас и не Гарри Поттер, но он так отчаянно старался завоевать ее доверие, делал все, чтобы она почувствовала себя комфортно рядом с ним, чтобы потом и Рон присоединился к их компании, и даже двойник. Они могли бы стать пусть странным, но неплохим квартетом. Могли.
— У меня… — ее голос предательски дрогнул. — Есть практика.
В душе защемило от переполняющей обиды. Предрассудки предрассудками, но разве он не заслужил ни единого шанса? Все желание разговаривать вежливо и осторожно куда-то пропало. Вместо этого хотелось обидеть, задеть.
— Да ну? Если это так, ты бы не стала информировать меня о своем намерении, а сразу бы это сделала. Однако ты не сделала, значит, сомневаешься, а значит, у тебя полностью отсутствует опыт использования этого заклинания.
Гарри оценивающе посмотрел на гриффиндорку. Если она все-таки решится использовать Обливейт, он остановит ее с помощью беспалочковой магии, правда, ему не очень хотелось демонстрировать такое редкое для этого мира умение.
— Ребята, вы чего? Перестаньте! — более испуганно попытался достучаться до них двойник.
— Подумай сама, Грейнджер, ты же обвиняла меня в том, что я что-то сотворил с твоим ненаглядным Поттером, — продолжал наседать на нее Гарри. — Тогда, если ты сотрешь мне память, то никогда не узнаешь, что же все-таки случилось.
Кажется, этот аргумент подействовал. Досадливо поморщившись, Гермиона опустила-таки палочку, однако стоило Гарри чуть расслабиться, нацелила на него вновь:
— В таком случае поклянись, что ничего о Гарри не расскажешь!
Каждое такое высказывание недоверия все сильнее ранило слизеринца.
— Да было бы мне, кому рассказывать, если только Дамблдору…
— Поклянись!
— Ладно-ладно, клянусь, — устало вздохнул Гарри, выставляя вперед правую руку.
Из палочки Гермионы выползли две тонкие красные нити и опутали его запястье. Краткая яркая вспышка и все исчезло.
Гарри раздраженно поднял глаза на подругу:
— А теперь убери свою дурацкую палку и давай, наконец, все обсудим.
Гермиона презрительно фыркнула и с выражением явного одолжения спрятала палочку. Только теперь они вспомнили о Поттере. Двойник продолжал сидеть на подоконнике, и если раньше вся его напряженная поза говорила о том, что он в любой момент мог встать между друзьями и заслонить их от всевозможных проклятий, то сейчас Поттер просто смотрел в окно, не замечая никого и ничего вокруг. Такое поведение не было свойственно Мальчику-Который-Выжил, о чем сообщила взволнованная Гермиона.
— Что ты с ним сделал? — не унималась она.
— Дай-ка подумать, — Гарри, которого порядком достала враждебность Гермионы, сделал вид, что и в самом деле размышляет над ее вопросом-обвинением. — Да особо ничего. Всего лишь спас его разум от вторжения Волдеморта.
Грейнджер сердито сдвинула брови.
— Это не смешно, Ларсен.
— Конечно, не смешно! — хмыкнул в ответ Гарри.
В борьбе недобрых взглядов Гермиона проиграла. Но теперь этого было недостаточно, чтобы Гарри мог успокоиться. Он весь клокотал от обиды.
— Ты владеешь окклюменцией? — после небольшой паузы спросила девушка.
— Возможно.
— Не юли, — холодно сказала она. — Почему ты помог Гарри? Почему не…
Ох, ну что за цирк!
— Почему не помог Волдеморту? — бессовестно перебил ее, посмотрев так, будто она задала наиглупейший вопрос. — Я говорил тебе. В библиотеке. Я не поддерживаю Его. Ты должна была это понять, когда я не дал Поттеру упасть с метлы. Ну или сейчас, когда я позволяю себе без страха произносить Его имя.
Какое-то время они молчали, затем Гермиона глубоко вздохнула и чуть виноватым голосом произнесла:
— Прости. Ты прав.
Ее извинения не принесли успокоения, в душе по-прежнему все бурлила и кипела горячая лава, но теперь у Гарри получится лучше сдерживать себя, дабы не нагрубить.
Двойник на мгновение обернулся к ним, всматриваясь в их лица некоторое время, после чего вновь уставился в окно, слегка постукивая по стеклу костяшками пальцев.
— Нужно отвести его к Дамблдору, — решительно заявила Гермиона.
Не слишком хорошая идея. Нет, очень плохая идея. Если директор узнает, как много Гарри контактировал с Поттером и что даже умудрился вмешаться в его противостояние с Волдемортом, его будут ждать серьезные проблемы. Необходимо как-то убедить Гермиону обойтись без посещения Дамблдора.
— Директора сейчас нет в школе, — пошел Гарри ва-банк.
Он с замиранием сердца следил за гриффиндоркой, двинувшейся в направлении Поттера.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовалась та, осторожно повернув двойника к себе. Его взгляд смотрел сквозь нее.
— У моего отца сегодня день рождения, а они с Дамблдором хорошие друзья, — ни один мускул не дрогнул на лице.
Гермиона задумчиво кивнула. Было очевидно, что она по-прежнему не доверяет новенькому, однако боится снова поспешить с выводами. Она изучает его.
— Тогда нужно найти профессора Снейпа.
Сердце с бешеным стуком ухнуло вниз, а затем резко подскочило наверх. Это был наихудший вариант из всех!
«Думай, Гарри! Думай».
— И что? — спокойно задал он вопрос. — Ну найдешь ты Снейпа. Ты уверена, что он захочет помочь самому ненавистному ученику? Я достаточно повидал на ЗОТИ и тем более на зельях, чтобы понять, что профессор и пальцем не пошевелит ради Поттера, а лишь воспользуется его беспомощным состоянием, чтобы иметь возможность сделать его пребывание в Хогвартсе невыносимым.
Совесть внутри Гарри тут же начала качать права и возмущенно кричать во весь голос, что зельевар на такое не способен и пусть ему и не приятен Поттер, но он качественно выполнит свою работу. И Гарри знал, что это действительно так.
— Дамблдор этого не допустит, — возразила Грейнджер.
— Но его сейчас нет в школе, — не сдавался Гарри, — пока мы сумеем связаться с директором (я не знаю, куда они с отцом пошли праздновать), пока тот убедит Снейпа действовать, неизвестно, что станет с психикой Поттера.
— Что ты предлагаешь? — несколько раздраженно спросила Гермиона.
Она заботливо гладила двойника по голове и тому, судя по всему, нравились ее прикосновения. Во всяком случае, возражений и протестов с его стороны не последовало. Гарри вдруг поймал себя на мысли, что тоже не против, чтобы его волос коснулась такая маленькая и нежная… тьфу! Рука Гермионы. В знак поддержки. Он давно ее не получал.
Ах, да. Ему же задали вопрос.
— Предлагаю попробовать самим найти решение проблемы, — отозвался Гарри. — Мы пойдем в библиотеку и попытаемся отыскать что-то в книгах. Я знаком с окклюменцией и легилименцией. Постараюсь исправить то, что сотворил Волдеморт с его разумом.
— Зачем тебе это? — подозрительно сузила глаза Гермиона.
Понятно, что она считает, что Гарри своим предложением помочь преследует какую-то цель, ищет выгоду для себя. Так бы, по ее мнению, на его месте поступил бы любой представитель змеиного факультета. Ощутив, что начинает еще больше раздражаться недоверию подруги, Гарри поспешил сказать:
— Потому что Поттер нашел в себе силы переступить через принципы и отодвинуть давнюю вражду факультетов на дальний план. Хоть кто-то выделился из стада.
Явный укол в сторону Гермионы, который та, без сомнения, почувствовала.
Гарри и сам был не лучше. Если бы двойник не заговорил с ним, он бы вряд ли осмелился сделать первый шаг. Конечно, теперь факультет Слизерина виделся ему иначе, да и на Гриффиндоре хватало недоброжелателей, по характеру не так далеко ушедших от Драко Малфоя, однако от стереотипов избавиться сложно, особенно, когда в этом нет необходимости.
— Гарри действительно очень добрый, — через какое-то время тихо произнесла Гермиона, тепло улыбаясь и осторожно беря двойника за руку. — Пойдем прямо сейчас. На нумерологию мы все равно опоздали.
Достав второй рукой волшебную палочку, Гермиона сняла заглушающие и запирающие заклинания. Дверь с еле слышным скрипом отворилась, и ребята едва не столкнулись с поджидающим их Теодором Ноттом. Гермиона издала какой-то булькающий звук и застыла, Поттер с тревогой наблюдал за всеми собравшимися, иногда морщась от боли в руке, в которую мертвой хваткой вцепилась гриффиндорка. Гарри же не спускал с Нотта глаз, выжидая, когда тот заговорит. Мрачное выражение на его лице явно давало понять, что ничего хорошего они тут не услышат.
— Какая… разношерстная компания, — голос Тео едва ли не ядом сочился. Его взгляд быстро остановился на лице Гарри. — Ну и что ты тут забыл, Ларсен? Они тебя затащили силой?
Сложившаяся ситуация беспокоила Гарри, ибо он не продумывал свои шаги в таком ключе, что кто-то из друзей-слизеринцев застанет его за общением с Поттером и Гермионой. Если обычно в голове созревал быстрый план, порой на несколько ходов вперед, то сейчас там царила пустота. Гарри был растерян. Он не знал, как поведет себя Тео. Поймет ли? Или же дружбе пришел конец? Ничего другого не оставалось, кроме как ждать реакции Нотта. Судя по напряженной позе слизеринца, вот-вот могла быть выхвачена палочка и направлена на… нет, не на Гарри. Теодор готовился защищать новенького от злобных гриффиндорцев. Странное чувство, когда тебя оберегает слизеринец, но приятное, ведь кроме Рона, Гермионы и, пожалуй, Невилла остальные воспринимали Избранного как должное.
Благодарная улыбка против воли поползла по губам, что не укрылось от Нотта, продолжавшего изучать его.
— Я спросил что-то забавное?
Гарри отрицательно покачал головой, заставляя себя успокоиться. Признание дружбы со стороны Нотта льстило ему, однако в данный момент необходимо было решить более значимые дела. Например, не дать Тео все-таки проклясть Гермиону или двойника, постараться избежать ссоры.
— Тео, я тебе позже все объясню. Договорились?
Его попытка мирно разойтись не увенчалась успехом.
— Ваши дела все еще не закончены? Очень интересно. — Нотт злился. И это было крайне опасно.
Гарри вдруг отчетливо представил себе картину, где Теодор и остальные отворачиваются от него, брезгливо морщась от того, что он посмел общаться с гриффиндорцами. И не просто гриффиндорцами, а самим Поттером. Перспектива вновь остаться в одиночестве сильно напугала Гарри, но он тут же запихнул этот почти животный страх в самую глубь своего сердца, туда, где нет места слабостям.
Не успел он ответить Теодору, как в разговор вмешалась Гермиона:
— Это тебя не касается, Нотт.
Ох, Мерлин, только ее высокомерия не хватало! Рон постоянно зверел, стоило этим ноткам появиться в ее голосе. И Гарри прекрасно мог его понять. Что-то и внутри него начинало медленно разгораться.
— Разве? А по-моему, касается, раз вы имеете наглость уводить моего однокурсника.
Обычная слизеринская скрытность — не дать понять истинного отношения к человеку.
— Проблема в Поттере? — изучающий взгляд в сторону Избранного. — То-то он все молчит. Жалкое зрелище.
— Тебя забыли спросить, — фыркнула Гермиона.
— Ну так спросите, — не оставшись в долгу, усмехнулся Нотт.
Вся эта нарастающая перепалка нервировала Гарри, как бы он ни старался пресечь это. И не только его. Двойник хоть и не реагировал на происходящее, но ему определенно все это не нравилось, и срыв мог произойти в любой момент, а поскольку его разум сильно пострадал, неизвестно, за кого следующего Поттер их примет и на чьей окажется стороне. А могло быть и хуже: истерика или выброс стихийной магии.
Нужно немедленно прекратить этот цирк.
Дождавшись, пока в диалоге спорщиков возникнет пауза, Гарри быстро влез в разговор:
— Нотт, Грейнджер, помолчите. Вы ничего не добьетесь, а сделаете лишь хуже.
— Кому? Поттеру? Мне как-то плевать, — пожал плечами слизеринец.
— Замолчи сейчас же, — огрызнулась Гермиона.
— Силенсио, — Гарри, не задумываясь, наложил на них заклинание немоты, воспользовавшись их пререканиями. — Вы, ребята, достали. Послушайте меня. Оба.
Гермиона возмущенно зыркнула на него, силясь сказать что-то едкое, но с губ не слетело ни звука. Тео же устало скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на него. Стальная ярость в глазах явно давала понять, что, стоит Гарри покинуть эту комнату, он долго не проживет. Было бы смешно, если бы воздух разве что не трещал от пропитавшего его напряжения.
— Так вот, — Гарри отметил, что хотя бы двойник немного расслабился. — Я хочу помочь Гарри Поттеру, и это не обсуждается. Да, Тео, не делай такие глаза. Сейчас мы пойдем все вместе в библиотеку и там попытаемся что-нибудь найти. Однако прежде чем мы это сделаем, Грейнджер примет у тебя обет молчания.
Гермиона и Теодор скривились, словно у обоих адски разболелись зубы.
Гарри начинал уже порядком уставать от их нескончаемого упрямства. Дорога была каждая минута, а эти двое не желали совместно действовать. Необходимо вмешаться, убедить Гермиону в значимости любой помощи, настроить Нотта на это непростое дело, не вдаваясь в подробности.
— Теодор, — обратился к другу Гарри. — Помощь за помощь. Ты помогаешь мне сейчас, не задавая лишних вопросов, а я тебе потом, когда тебе понадобится. И даже слова лишнего не скажу. Согласен?
Договорив, он замер в ожидании решения. Немного подумав, Нотт медленно кивнул, хотя все еще не был в восторге от компании гриффиндорцев.
Чуть улыбнувшись в знак благодарности, Гарри переключил свое внимание на подругу:
— Гермиона, — девушка тут же выпучила на него глаза, что свидетельствовало о том, что ему удалось добиться нужного эффекта. Осталось немного добавить. — Разве для тебя имеет значение, с кем в команде ты будешь работать? Если мы сумеем привести Поттера в чувство, то какая разница? Мы с тобой недавно обсуждали, как хорошо, что он смог преодолеть факультетные распри. Почему бы тебе не последовать его примеру?
Гермиона неуверенно перевела взгляд со слизеринцев на двойника, которого продолжала крепко держать за руку. Такой беззащитный, слегка наивный. Не такой, каким его привыкли видеть в Хогвартсе.
Когда она снова встретилась глазами с Гарри, в них плескалась такая решимость, которую можно у нее наблюдать в самые ответственные моменты, когда Гермиона четко знает, что и как правильно сделать.
Ее ответ стал для Гарри очевидным и без слов. Подняв волшебную палочку, он снял с друзей заклинание немоты.
— Возмутительно! — не удержалась-таки от комментария Гермиона, но сразу замолчала, почувствовав, как Поттер сжал ее ладонь.
Нотт не произнес ни слова, однако его недовольное лицо, во время того, как Гермиона вынудила его принести обет молчания, сказало о многом.
— Пошли уже, — Гарри порядком надоело наблюдать за их испепеляющими друг друга взглядами.
Отперев замки, они выбрались в коридор, где, к ужасу Гарри, наткнулись на рыщущего по коридору и усердно что-то разыскивающего Мэтта. Вернее, кого-то.
Завидев выходящих из кабинета Гарри и Теодора, третьекурсник поспешил к ним.
— О, ребята, я вас нашел! Меня попросили вас найти и… — он замолк, осознав, что его старшие друзья не одни.
Следом за ними вышла мрачная гриффиндорская староста и… Мальчик-Который-Выжил!
— Э-э-э, — только и смог произнести Штенберг, изумленно разглядывая странноватую компанию.
Мэттью Штенберг был самым маленьким из собравшихся на Слизерине полукровок. У него еще не наблюдалось четких планов на жизнь, и его неприязнь к гриффиндорцам часто казалась Гарри не настоящей, скорее выражающей поддержку друзьям. Он искренне презирал Малфоя и его свиту, но среди других факультетов у него не было истинных врагов, которые могли бы одним действием испоганить ему жизнь, поэтому и в закипающем гневе при виде учащихся в черно-красных мантиях просто не было смысла. Вероятно, отношение Мэтта к ним было нейтральным, а может и скрытно-положительным. Кто знает, куда при распределении стремился попасть Штенберг? Гарри вообще мало о нем знал, несмотря на его показную открытость при общении с ним и с ребятами. Мэтт был родом из небольшой деревни на окраине Англии, жил все это время с мамой-магглой, жил довольно бедно. Видимо, такое невыгодное положение в магическом обществе и смущало третьекурсника, не давая возможности делиться с друзьями всем, что придет в голову. Зачем кому-то знать о его проблемах, когда сами чуть ли не купаются в деньгах? Сколько Гарри слышал различных историй от близнецов Дэвайс обо всяких балах и званных вечерах, которые постоянно устраивали родители-политики, да и Тео иногда упоминал, что отец несколько раз брал его на подобные мероприятия. В отличие от них, Ганс ничего не рассказывал, однако по внушительным упаковкам дорогого шоколада, присылаемого раз в месяц его близкими, можно было сделать вывод, что они тоже не из низшего круга, куда причислял себя Мэтт.
А к какой семье причислял себя сам Гарри? Северус никогда ничего для него не жалел, но при этом не позволял себе баловать сына, как это любила делать Молли Уизли со своими детьми. Наверное, средняя, ведь все-таки работа учителя вряд ли приносила достойное жалование, впрочем, зелья на заказ могли приносить хорошие деньги. Черт, с чего вдруг он стал интересоваться материальным положением папы? Это все дурацкое влияние Слизерина, не иначе.
Надо вернуться к проблеме Поттера. Это намного важнее в данный момент. Поставив перед собой цели, Гарри столкнулся с любопытным, слегка настороженным взглядом карих глаз Мэтта. Видимо, пока они доберутся до библиотеки, к ним присоединятся все полукровки, а при самом плохом раскладе — и гриффиндорцы. Из случившегося уже невозможно будет делать тайну, а значит, до Дамблдора или Снейпа все долетит в мгновение ока.
— Пойдем, — раздраженно буркнул Гарри, хватая Мэтта за руку и направляясь в сторону лестницы.
— Что? Куда? — потерянно пискнул Штенберг, испугавшись рассерженного выражения на лице новенького.
Нотт и Гермиона с Поттером молча отправились за ними.
— Зачем мне идти с вами? — гробовое молчание и хмурые взгляды нервировали, невольно заставляя воображение рисовать жуткие картины. — За что???
* * *
Как бы Гарри ни хотелось сразу же по приходу в библиотеку докопаться до истины, все оказалось намного прозаичнее. Прошел не один час, как они с Гермионой уселись за книги, но чего-то дельного пока не удалось найти. Было наивно, конечно, предполагать, что по такой непопулярной, малоизученной науке, как окклюменция, встретится много полезной литературы. Отложив в сторону очередную бесполезную книгу, Гарри сосредоточил свое внимание на изучении следующей, изредка бросая нетерпеливые, полные надежды взоры на зарывшуюся в книги Гермиону, которой намного легче давался поиск какой-то информации, нежели ему. Вот, еще чуть-чуть, и она, улыбаясь, сообщит ему о том, что все нашла. Да, вот сейчас… ах, черт, тоже отложила!
Разочарованно вздохнув, парень стал бегать глазами по строчкам не слишком интересной, а местами и нудноватой книги, рассказывающей о том, как правильное применение окклюменции может повлиять на… кожу?! Что за бред! Надо будет потом непременно поделиться с директором, какая порой бессмысленная литература встречается в школьной библиотеке.
Злость на бездарных авторов, посягающих на такую священную и тонкую науку, как окклюменция, слегка притупила волнение и нервозность, которые сейчас активно атаковали защитные барьеры спокойствия Гарри. Он боялся. Боялся не найти нужный источник, боялся, что оставленные охранять Поттера Тео и Мэтт не справятся с задачей и гриффиндорец натворит дел. Наконец, Гарри боялся, что тайное станет явным. Он верил, что в его силах исправить досадное недоразумение и списать это на безжалостного Лорда. Однако если все раскроется, его ждут большие проблемы. Тем более, неизвестно еще, как его ошибка и такое длительное пребывание в не совсем вменяемом виде повлияют на психологическое состояние Поттера.
— Ну как? — спросил он Гермиону лишь для того, чтобы хоть сколько-то разбавить тишину и эти постоянные шорохи старых книжных страниц.
— После того, как ты задавал мне этот вопрос пять минут назад, ничего не изменилось, — та раздраженно захлопнула книгу, которую читала, и взялась за следующую.
— Извини, — буркнул Гарри пристыжено.
Для Гермионы прошло всего пять минут, а для него будто целый час. Он переживал и ничего не мог с собой поделать. Вновь украдкой бросил изучающий взгляд на подругу. Она целиком и полностью сосредоточилась на тексте, лежащем перед ней. Заметная складочка между нахмуренных бровей, бегающие по строчкам глаза, наполненные нетерпеливым предвкушением и раздражением, уверенные, четкие движения пальцев, переворачивающих страницы чересчур резко. Вне всякого сомнения, Гермиона переживала. За одного из своих двух лучших друзей. Гарри также не находил себе места, но он не знал, насколько сильно было волнение именно за двойника, а не за себя. Да, как бы эгоистично это ни звучало, парень боялся, что раскроются все его секреты.
— Вот, нашла!
Не успел Гарри опомниться, как перед ним приземлился увесистый том какой-то древней книжки.
— Хорошо, что у меня было разрешение для Запретной секции.
Вопрос о том, откуда оно взялось, был успешно проигнорирован. Гермиона победно глянула на слизеринца и указала на нужную статью. Взволнованный и сгорающий от любопытства, Гарри буквально впился глазами в новую информацию, готовясь впитывать ее.
"Ликвидация последствий нарушения психического порядка испытуемого после некорректного применения легиллименции."
Несколько раз перечитав название статьи, чтобы лучше понять, Гарри перевел взгляд на имя автора.
— Люксория Хейли? Ты знаешь ее? — поинтересовался он у Гермионы.
Та чуть мотнула головой и сердито вздохнула, призывая его не зацикливаться на подобных мелочах, а продолжить чтение.
Гарри не стал спорить.
«При вмешательстве в разум с целью уничтожения или замены определённых фрагментов памяти типичной ошибкой является нарушение смысловой цепочки событий, что приводит к искажению поведения жертвы: частым резким перепадам настроения, спутанности сознания в виде возрастной регрессии, личностных метаморфоз, смешения событий и пр. <полный список симптомов предоставлен в приложении В>.
В отличие от классического «Обливейт», где новая информация записывается поверх старой, либо создается после затемнения предыдущей, при некорректном использовании легиллименции разрушаются не только выбранные мнемы, но и связанные с ними перцепции. В результате подобных действий в сознании жертвы образуются своеобразные бреши, которые в силу своей незаполненности приводят к вышеуказанным эффектам».
Далее автор статьи подробно описывал структуру нарушения и направление действий, необходимых для устранения последствий. Суть состояла в том, что нужно было связать нарушенные связи, либо заполнить пустое пространство новой информацией. Но для подобных манипуляций требовалась высочайшая степень концентрации, а потому инструкция подходила только для опытных легилименторов.
И только под конец статьи стало ясно, на что указывала Гермиона: был прописан ещё один способ
как исправить ситуацию, и он как раз был рассчитан на таких вот «умельцев», как Гарри. Внутренне краснея в лучших традициях Рона в самые неудачные моменты его жизни, он прочел: «Неопытный легиллимент при отсутствии Мастера может прибегнуть к привлечению Третьей силы как временного катализатора своего умения».
Третьей силой обозначался любой маг без психических или магических повреждений. Также указывалось, что наиболее действенно все работает с чистокровным/полукровным волшебником, практиком окклюменции, либо со способностями к усиленной концентрации внимания. Ниже приводился ряд магических формул, при помощи которых энергию Третьей силы можно временно подсоединить к легилиментору, дав тому возможность усилить своё сосредоточение и энергию в целом. А также зелья, которые могли помочь в проведении этого… ритуала.
Гарри не поверил своим глазам. Зелье Концентрации и зелье Сна! Неужели все настолько просто? Все еще пораженный увиденным, он отодвинул книгу в сторону и посмотрел на Гермиону. Та встретила его взгляд как-то слишком уверенно и нетерпеливо, будто вот-вот что-то хотела сказать.
— Я буду Третьей силой, — подтвердила его догадки она.
— М-м-м, это исключено, — еще более ошалевший, покачал Гарри головой.
— Почему? — резко спросила девушка. — Ты думаешь, я доверю жизнь и разум Гарри кому-то еще? Я хорошо подойду на роль человека, который поможет тебе сконцентрироваться.
— Дело не в этом, — отозвался Гарри и снова открыл книгу на странице со статьей. — «Наиболее действенно работает с чистокровным/полукровным волшебником». Не в обиду тебе, Грейнджер, но, похоже, Люксория Хейли поддерживала взгляды Волдеморта в вопросах чистоты крови. Ее статья просто пестрит тем, как повреждены волшебники, рожденные магглами, и какой вред они могут принести…
Гермиона резко отвернулась и опустила голову. Гарри умолк, с тревогой глядя на нее. Он дурак, не стоило так прямо говорить ей об этой всей чуши с чистотой крови! Ведь прекрасно знал, как ранят Гермиону подобные выпады в ее сторону. Она всегда стремилась стать сильной волшебницей, которую бы ценили за ее таланты в заклинаниях и способности впитывать и анализировать информацию. А ее постоянно принижали из-за того, что она магглорожденная. Нет, не учителя. Драко и компания. И никто, кроме Гарри и Рона, не заступался за нее, когда Малфой выливал на нее эти помои, словно про себя соглашаясь с ее… непригодностью.
Почувствовав, что начинает злиться, Гарри встряхнул головой и тихо позвал Гермиону:
— Грейнджер?
Та вздрогнула и обернулась к нему. Широкая неестественная улыбка тут же озарила ее лицо.
— Да, прости, я задумалась. Я очень дорожу Гарри и не хочу рисковать, — а еще этот странный блеск в уголках глаз. — Я хотела помочь, чтобы быть уверенной в успехе, знать, что с моим другом ничего страшного не случится.
— Я понимаю.
И он действительно понимал. Окажись она или Рон в таком неприятном положении, он бы не задумываясь предложил свою кандидатуру на роль помощника, чтобы ответить за результат и быть уверенном в его успехе. А Гермиона в этот раз так не могла сделать, что заставляло ее переживать.
— Что ты предлагаешь? — вопрос прозвучал вяло и потеряно.
— Теодор Нотт. Он станет Третьей Силой.
— Нет, — нахмурилась Гермиона. — Одно дело искать книги и стоять на страже, а другое — вторгаться в незащищенное личное пространство. Он слизеринец и может тебе говорить, что ему все равно, что будет с Гарри, а на самом деле только спит и видит, как бы сделать еще хуже. Я бы могла попросить Рона, объяснить ему все. Он обязательно помог бы нам.
— И ты думаешь, что он спокойно принял бы то, что Поттеру помогают слизеринцы? Не стал устраивать никаких громких скандалов? — Гарри вспомнился их четвертый курс, когда они с Роном поссорились из-за Тремудрого Турнира.
Гермиона прищурилась, подозрительно глядя на него.
— Ты очень точно описал реакцию Рона…
— Твой Уизли совсем не умеет защищать свой разум.
Что это? Капелька пота на шее? Он так сильно переживал, что подруга из-за нескольких его фраз может обо всем догадаться? Да, Гарри всегда сильно переживал, когда разговаривал с Гермионой, потому что она могла сделать верные выводы буквально из ничего. Пара неудачно построенных предложений, знакомых жестов или еще что, и догадка со стороны Грейнджер не заставит себя ждать. Гарри страшился такого момента, не зная, как на его слова отреагирует Гермиона.
Но, похоже, в этот раз судьба была на его стороне. Гриффиндорка явно думала о другом.
— Он не мой Уизли, — смущенно промямлила она, опуская глаза.
Гарри едва ли не в голос выдохнул от облегчения. Подруга отвлеклась и, кажется, не сильно большое значение придала его словам. Он чуть улыбнулся, заметив, как слегка порозовели у нее щеки, однако улыбка тут же померкла, когда Гарри понял, что смущается Гермиона потому, что думает о себе и Роне как о паре.
Грейнджер тоже не умела закрывать сознание. И сейчас Гарри бессовестно пользовался ее слабостью. Как по-слизерински.
Наконец Гермиона справилась с собой и вновь обратилась к нему:
— Я не хочу, чтобы Нотт причинил Гарри вред. Тебе ясно?
Как же быстро она перешла от смущения к явной угрозе! Еще и таким серьезным голосом.
— Ответственность за Поттера я полностью беру на себя, — кивнул в знак согласия Гарри. — Если ты читала про ритуал, то понимаешь, что своими возможными враждебными действиями он быстрее причинит вред мне.
Гермиона резко отвернулась и сделала несколько шагов к ближайшему стеллажу, после чего развернулась и вновь приблизилась к столу. Процедура повторилась раз пять или шесть, прежде чем девушка заговорила:
— Может быть, все-таки Штенберг станет Третьей Силой?
Затаенная надежда. Она опасалась Нотта и вероятной угрозы для Поттера. Гарри хотелось ее поддержать, согласиться, лишь бы она успокоилась, однако он не мог, и причиной тому была не только роль безэмоционального слизеринца.
— Увы, Грейнджер. Штенберг еще мал и не раскрыл до конца свой потенциал. Его нестабильная магия как раз может причинить Поттеру непоправимый вред.
Гермиона закусила губу и, с шумом втянув в себя воздух, сказала:
— Пошли. Я хочу, чтобы Гарри побыстрее пришел в себя.
Не дождавшись какой-либо реакции, она поспешила туда, где они оставили Теодора и Мэтта приглядывать за Поттером. Гарри заклинанием скопировал из книги основную информацию, захлопнул ее и отправился за гриффиндоркой.
Ребята скрывались в арабской секции — самой дальней в библиотеке, подальше от чужих глаз. По крайней мере, так считали Гарри и Гермиона. Когда они прибыли на место, там находился лишь Нотт. Он увлеченно читал учебник по нумерологии и, похоже, не замечал застывших между полками одноклассников.
Гарри ощутил, как липкий ужас смыкает пальцы-струпья вокруг его шеи, лишая воздуха. Судя по рваному дыханию Гермионы рядом, она испытывала такие же чувства.
— Тео, где Мэтт и Поттер? — первым нарушил он гнетущее молчание.
Книга в руках слизеринца чуть дернулась, словно их появление застало его врасплох, но им это могло и померещиться. Нотт даже не поднял глаз от своего чтива.
— Мэтт стоит возле входа в библиотеку на случай появления… нежелательных личностей, а Поттер… — он обвел помещение внимательным взглядом и, пожав плечами, вновь уставился в учебник, — понятия не имею.
Гермиона ахнула и, прижав ладони ко рту, испуганно повернулась к Гарри. В ее глазах читалось отчаяние и паника, а еще нарастающая злость.
— Я знала, что вам не следует доверять! — прошипела она и исчезла из виду прежде, чем Гарри успел вставить хоть слово.
Некоторое время он смотрел на место, где только что стояла подруга, пытаясь сориентироваться в этой непредвиденной и глупой ситуации, а затем раздраженно повернулся к Нотту.
— Теодор, я же просил тебя! — сквозь зубы прошипел Гарри.
— Я ему в няньки не нанимался! — не менее ядовито отозвался виновник.
— Иди к черту!
Гарри отправился в противоположную от Гермионы сторону. Надо срочно найти Поттера в этой гигантской библиотеке! До чего же она огромная, особенно когда необходимо кого-то разыскать. Мерлин, вот бы двойник не натворил глупостей, вот бы никто из знакомых и незнакомых не встретился у него на пути. Неизвестно, что Поттер может сказать или сделать, будучи невменяемым.
Переполненный дурными предчувствиями, Гарри свернул в виток очередной секции, где едва не столкнулся со… Снейпом. Желудок с грохотом ухнул куда-то вниз, стоило парню осознать, что перед ним его декан. В любое другое время Гарри был бы очень рад видеть его, но не сейчас, когда где-то поблизости бродит Поттер, способный за раз, сам того не осознавая, выдать все секреты Гарри, которые тот так трепетно прячет в самом потаенном уголке своего сознания. Ситуация складывалась хуже некуда.
— Добрый вечер, профессор, — поприветствовал зельевара Гарри, искренне надеясь, что тот не задержит его на разговор.
— На твоем месте, я бы не был в этом так уверен, — сузил глаза Северус.
Он явно не собирался так легко отпускать Гарри.
— Сэр, что случи…
— Случилось наказание, Ларсен, — обманчиво спокойно проговорил Снейп. — Профессор Вектор подходила ко мне после уроков. И сказала, что ни ты, ни мистер Нотт не соизволили явиться к ней на урок без уважительной причины.
Гарри со свистом втянул в себя воздух, понимая, что влип. Мерзкая ведьма! Именно сегодня ей нужно было нажаловаться на них декану! Интересно, а МакГонагалл она тоже донесла о прогуле Гермионы? Вряд ли, ведь староста Гриффиндора просто так не пропускает занятия. По мнению Вектор, наверное, только слизеринцы ходят через раз. Нечестно!
Поняв, что Снейп ждет от него объяснений, Гарри виновато опустил голову:
— Простите, сэр, этого больше не повторится.
— Конечно, не повторится, Ларсен, — елейно произнес зельевар, едва держа себя в руках. — А иначе вмиг вылетите из школы. Тебе ясно?
Что-то еще злило Северуса. Не мог он из-за такой ерунды, как нумерология, настолько выйти из себя. Гарри отлично его знал, точнее, знал человека, во всем похожего на него. Обычно его отец был в отвратительном настроении после сборищ Пожирателей смерти, которые часто заканчивались убийствами магглов или неверных волшебников в качестве демонстрации мощи Волдеморта. Кровавыми и жестокими убийствами. Папа ходил мрачнее тучи, и перепадало абсолютно всем, включая самого Гарри. Кажется, сегодня ему не повезло нарваться на такое настроение зельевара.
— Да, профессор.
— Помимо строчек, которые вы с Ноттом мне напишете к завтрашнему дню, я требую объяснить мне причины столь вопиющего поведения. Немедленно.
Возражать ему было бесполезно. И опасно.
Гарри затравленно осмотрелся по сторонам, тщетно надеясь, что полки с книгами помогут ему придумать достойное оправдание для разгневанного декана. Однако яркие книжные обложки предательски молчали, не желая сотрудничать.
— Я… — начал было Гарри.
Снейп не сводил с ученика мрачного взгляда, чем еще сильнее его нервировал. Гарри не хотелось терять доброе расположение Северуса, которое завоевал с таким большим трудом.
— Мы…
Взгляд Гарри уловил какое-то движение за спиной зельевара. Все оправдания тотчас выветрились из головы, уступая место животному страху, граничащему с сумасшедшей обреченностью и смирением. Иногда наступает такой момент, когда четко понимаешь — день не задался. Совсем. И чем дольше он продолжается, тем будет становиться хуже. А ведь так по сути и есть: неудачно использованная на Поттере легилименция, привлечение к этой проблеме совершенно ненужных свидетелей, медвежья услуга от друга, попался на глаза обозленному зельевару, перед которым не знает как оправдаться, а теперь для полного краха позади Снейпа лицезреть Поттера, пока молчащего и ничем себя не выдающего. Но срыв может произойти в любой момент!
Удавиться. Прямо здесь и сейчас. А выйдет ли? Или веревка порвется в самый неподходящий момент? Было бы смешно, если бы не было так грустно.
— Ларсен! — рыкнул Снейп, начиная терять терпение.
Гарри вздрогнул от резкости его голоса, а сам продолжал смотреть на двойника.
«Высшие силы, если вы существуете, пожалуйста, уберите его куда-нибудь!» — в отчаянии молил парень.
Если высшие силы и были, они проигнорировали его просьбу. С каждым мгновением катастрофа приближалась еще на шаг. Громкий голос привлек внимание Поттера, вынуждая отвлечься от приятного занятия — мечтательно разглядывать стены и полки — и найти источник шума.
Их глаза встретились. Секунда, но Гарри показалось, что двойник узнал его.
— Ларсен, по-твоему, я похож на дурака? — переведя взгляд на Северуса, парень понял, что сильно разозлил его.
— Нет, сэр.
— Тогда объяснись. Я не собираюсь весь вечер здесь стоять и ждать твоего ответа, — хоть в голосе и слышалась угроза, Гарри вздохнул с облегчением.
Да, он напортачил, попался и ведет себя как маленький ребенок, не в силах придумать достойную отговорку, однако в черных глазах зельевара не читалось ненависти. Раздражение. Злость. Досада. Но не ненависть.
Гарри решил рискнуть, надеясь, что Северус не отвернется от него из-за маленькой оплошности.
— Мы с Теодором решили поэкспериментировать с Оборотным зельем, сэр, — сказал и зажмурился, ожидая вспышки гнева.
Та не заставила себя ждать.
— С Оборотным зельем? — тихо произнес Снейп, прокручивая в голове полученную информацию. — Вы совсем из ума выжили?! Вы хоть представляете себе, какие вас могли бы ждать последствия, завершись ваши эксперименты провалом?
— Мы не подумали…
— Конечно, не подумали, идиоты! — рявкнул Снейп, не особо заботясь о том, что они находятся в библиотеке. — Кому из вас принадлежала столь безумная идея?!
Гарри чуть помолчал, прежде чем ответить. Ох, не стоило в это дело впутывать Нотта, достаточно и того, что тот был втянут в дела с Поттером.
— Мне.
Казалось, зельевар хочет испепелить его на месте. А может, и придушить.
— Почему-то я не сомневался. Помимо строчек, Ларсен, ты напишешь мне эссе на тему того, почему нельзя просто так экспериментировать с опасными зельями без ведома преподавателя. Тебе понятно?
Ответить Гарри не успел. Позади Снейпа раздался какой-то шум, и парень с вновь нарастающей паникой вспомнил про Поттера, находившегося от них на опасно близком расстоянии. Как в замедленной съемке Гарри наблюдал, как Северус оборачивается. Глаза парня испуганно распахнулись, ожидая увидеть невменяемого Поттера, распознавшего в Мастере зелий… страшно предположить, за кого он может его принять. И тогда Гарри придет конец. Всему придет конец. Снейп никогда не простит ему ложь, тем более если поймет, что перед ним второй, ненавидимый им Поттер.
Печальные мысли сошли на нет, когда в их поле зрения попал уронивший книгу Нотт.
— Добрый вечер, сэр, — поприветствовал декана слизеринец. — Мне послышалось, что здесь упоминали мое имя.
— Нет, мистер, Нотт, вам не послышалось, — профессор торжествовал.
Гарри, стоявший за спиной зельевара, бросил на Теодора извиняющийся взгляд, на что тот лишь обреченно закатил глаза.
По крайней мере, Поттер в безопасности. И скоро весь это кошмар закончится.
* * *
— Этот кабинет точно заброшен?
— Точно.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю.
— Какая многословность…
— Тише вы! Ты принесла зелье?
— Да, а ты?
— Странный вопрос.
Щелкнул замок, наложено заглушающее заклинание. Еще один взмах волшебной палочки, и комната наполняется тускловатым светом. Гермиона удовлетворенно кивнула и направилась в дальнюю часть помещения, держа Поттера за руку. Следом за ней прошли Гарри и Теодор, которые после инцидента в библиотеке не сказали друг другу ни слова. Мэттью остался возле двери на случай непредвиденной ситуации.
Приблизившись к дальней стене, Гарри превратил пыльный стул в раскладушку и жестом предложил Гермионе уложить на нее Поттера.
Девушка напряженно кивнула и осторожно усадила двойника на край кровати. Получилось у нее далеко не с первого раза. Чувствуя что-то нехорошее, двойник принялся сопротивляться, подвывать. Еще немного и слезы готовы были потечь из его глаз.
Гермиона печально посмотрела на друга:
— Гарри, все хорошо. Ты не волнуйся. Мы немного посидим здесь и вернемся в Гриффиндорскую башню. Ты ведь не против?
Не совсем понимая, что говорит Гермиона, Поттер заторможено кивнул и вдруг улыбнулся ей, буквально плюхнувшись на скрипучую и неустойчивую раскладушку.
— Только посмейте что-то испортить, — прошипела староста, доставая из кармана мантии склянку со снотворным зельем. — Выпей, пожалуйста, Гарри.
Она протянула пузырек Поттеру и, пока тот рассматривал его, вертя в ладони, заботливо гладила по кисти свободной руки, стараясь поддержать и огородить друга. Через минуту двойник чему-то улыбнулся и сделал несколько глотков. Зелье, как и ожидалось, оказалось мерзким на вкус. Поттер скривился и выпустил флакон из рук. Тот встретился с полом и разлетелся на куски, темно-зеленая жижа неторопливо растеклась по полу.
Снотворное подействовало почти мгновенно, и Гермиона поспешила уложить обмякшего Поттера на кровать. При этом она продолжала водить кончиками пальцев его по руке, словно успокаивая и извиняясь за то, что сейчас будет твориться.
Гарри приблизился к изголовью раскладушки и опустился на колени, осторожно нащупывая виски Поттера.
— Ты выпил зелье концентрации? — взволнованно спросила Гермиона.
— Нет еще.
— Ты точно помнишь, что за чем нужно делать?
— Да.
— Абсолютно все?
— Грейнджер!
— Я бы на тебя посмотрела, если бы твоему лучшему другу угрожала опасность сойти с ума! — ощетинилась Гермиона, глядя на недовольное лицо слизеринца.
— А ты думаешь, я совсем не переживаю? — разозлился в ответ Гарри.
Это была правда. Он очень волновался, и дело было не в ущемлении собственной гордости. Парень боялся не справиться и не суметь помочь Поттеру. Двойник не заслуживал той плачевной участи, которая ожидала его в случае провала. Св. Мунго был последним местом, где Мальчик-Которому-Если-Верить-Дамблдору-Осталось-Жить-Недолго должен был провести время. Впрочем, Гарри не до конца верил словам директора. Нависни над Поттером серьезная угроза, Дамблдор бы всех на уши поставил и не стал бы смиренным голосом делиться с Гарри пессимистичными прогнозами относительно дальнейшей жизни двойника. В последнее время Гарри наоборот преследовали кошмары о том, что его спасительное зелье для существования заканчивается, и он медленно начинает исчезать. Пугающе медленно. Дыхание перестает его слушаться, силы покидают тело. Падая на пол, Гарри все еще пытается нормально дышать, однако каждый вздох приносит лишь разрывающую грудную клетку боль. Трясущиеся руки не слишком цепко хватают ворот свитера, оттягивая прочь, но ничто не способно возобновить циркуляцию воздуха. Мозг пульсирует и тяжелеет, не способный более вобрать в себя кислород. Гарри катается по полу, мечтая поскорее исчезнуть и закончить эти невыносимые мучения… В такие страшные моменты парень просыпается в холодном поту со сбившимся дыханием, как и во сне оттягивает ворот пижамы, резко становящейся чересчур тесной и жаркой, а потом быстро лезет в прикроватный шкафчик, проверяя, сколько зелья у него еще осталось.
Ждать своего конца, практически не надеясь на чудо, было страшно. Как будто узнаешь, что болен неизлечимой болезнью. В данный момент Гарри находился на стадии отрицания и непонимания поступков Дамблдоров. Как они могли с ним так поступить?
Впрочем, он может подумать об этом и позже. Не стоило отвлекаться.
Гермиона и Теодор недоуменно таращились на него, пару раз даже переглянувшись между собой. Гарри кивнул обоим, давая понять, что с ним все в порядке.
— Ладно, пора начинать. — Сказал Гарри слегка дрогнувшим голосом.
Он поднес к глазам пузырек с зельем концентрации, чтобы в десятый или двадцатый раз убедиться, что оно безупречно сделано. Затем Гарри окинул напряженным взглядом таких же встревоженных Гермиону и Тео и залпом осушил содержимое флакона. Почти сразу пришло осознание того, что теперь ему следует делать. Ему следует заняться Поттером, и больше ничто и никто не должны отвлекать его от основной задачи, которую он себе наметил. Мельком был слышен тихий голос Нотта, неторопливо читающего специальное заклинание, позволявшее слизеринцу поддерживать и дополнять магию Гарри, а также чувство, что на него глядят в упор. Однако это не мешало, скорее, наоборот придавало уверенности в себе.
Пальцы чуть сдавили виски двойника. Закрыв глаза и полностью сконцентрировавшись, парень произнес:
— Легилименс!
Вновь калейдоскоп обрывочных воспоминаний поглотил его, погружая в себя. Гарри сосредоточенно рассматривал этот разлетевшийся пазл, определяя, как правильно восстановить верные события в жизни Поттера, но чтобы при этом тот забыл о том кошмаре с Волдемортом. Конечно, можно сделать его обыкновенным страшным сном, но тогда как объяснить пребывание двойника в больничном крыле? Осторожно прощупывая память гриффиндорца, Гарри постепенно соединял оборвавшиеся нити, позволяя воспоминаниям протекать более плавно. На самом деле у него была мысль, как можно перевернуть его память, подстраивая под свои нужды. Все случится после их разговора: Поттер споткнется и упадет с лестницы, а может, кто-то его столкнет. И пока он будет без сознания, Волдеморт атакует его разум, и в этот раз Гарри не придет ему на выручку. Двойник выберется сам, и пусть его спасение останется загадкой для него. Зная Поттера, тот не пойдет к Дамблдору или тем более к Снейпу, предпочитая радоваться маленькой победе. Из того, что Гарри успел узнать о двойнике, можно четко сказать, что он не доверяет ни одному из взрослых и каждую свою проблему решает сам. То что нужно.
Будто почувствовав его намерение, магия Тео устремилась к Гарри с удвоенной силой, заполняя пробелы его собственной магии и накрывая тепловой оболочкой. Меры предосторожности были приняты, и стоило начать действовать. Ухватившись за оставшиеся порванные нити, Гарри начал переплетать их друг с другом, выстраивая из них только одному ему известную схему. Прошлые кусочки мозаики так и останутся в прошлом, а в будущем игра будет вестись по его правилам.
Неприятные ощущения подкрались незаметно. Теплота от магии резко сменилась жгучим холодом, сводящим конечности и пробирающим до костей. Гарри затрясло как от лихорадки. Что случилось? Магия Теодора прекрасно сочеталась с его магией, по крайней мере, с магией Криса Ларсена, но что-то пошло не так. Непонимание сменилось страхом роковой ошибки. Что сейчас творится с Поттером, не уничтожил ли Гарри окончательно его разум? Соединенные им нити все также были перед глазами, но что с ними происходило, он понять не мог. Внезапно место на лбу, где находился когда-то его шрам в виде молнии, стало быстро нагреваться. Гарри испуганно протянул к нему трясущуюся руку, но тут же убрал, обжегшись о раскаленную плоть. С запозданием парень осознал, что громко кричит. Ему показалось, что где-то вдалеке он слышит испуганные голоса Гермионы и Тео.
От автора: Дорогие читатели, прошу прощения за такую долгую задержку! Глава шла трудно, но я старалась сделать ее максимально интересной! Постараюсь больше так сильно не задерживать выкладку. Надеюсь, вам понравится! ^___^