Вперед в прошлое

Если бы можно было повернуть время вспять. Один раз ему уже это удалось, но теперь, сколько бы сил он не прилагал, ничего не менялось. Ни жгучая боль, не дающая потерять сознание, ни свежий запах ночного леса, ни скрипучие звуки ломающихся пальцев деревянных человечков...

Все это придавало окружающему миру какую-то издевательски четкую реальность. Очки немного съехали вбок, поэтому зрение болезненно расфокусировалось. Гарри поправил их, надеясь, что это гудение в голове вызвало сумасшедшую картину перед глазами.

Но видение не исчезло. Прямо в центре поляны разрасталось Нечто. Казалось бы, Гарри уже не должен был ничему удивляться, но он не мог не замереть, глядя на тонкую трещинку, поднимающуюся от земли к черному небу. Она напоминала голубоватый иней, медленно покрывающий невидимое стекло.

Гермиона ахнула. Ее голос потонул в громком треске разбивающейся реальности. Трещина скользнула вверх, и из ее светящейся глубины показалось что-то, словно выдавливающее ее изнутри. Воздух загустел и поплыл, словно мираж, и по поляне пронесся тихий свист.

Фантомы вмиг рассеялись, слившись с полупрозрачными клубами тумана, а лукотрусы, взвизгнув, бросились в чащу, пропадая в темноте. Но Гарри не мог пошевелиться, он, как завороженный, смотрел на разрыв, за которым медленно появлялся черный силуэт.

Осколок флакона валялся на земле. Трава в том месте была сожжена и дымилась, окутывая трещинку легким паром. А потом что-то тонко звякнуло, как будто порвалась невидимая нитка, и на поляне появилась дверь. Самая обычная деревянная дверь, покрытая едва заметной резьбой. В нескольких местах она была выщерблена, а с массивной ручки облетела вся позолота. Таких дверей были тысячи в Хогвартсе.

Но ее обычность никак не отменяла того, что она ужасно нелепо смотрелась посреди глухой чащи. Гарри покосился на друзей, опасаясь, что эта таинственная дверь — плод воображения его разбитой головы. Но друзья в упор смотрели на странное явление, а потом разом перевели взгляды на него.

— Что это было за зелье, Гарри? — Гермиона опасливо покосилась на осколочек, поблескивающий в свете волшебных палочек. Стекло медленно плавилось, стекая на землю.

— Я... я не знаю, — Гарри покачал головой, пытаясь подняться. Это удалось с трудом: когда Малфой толкнул его, он пребольно ударился о торчащий корень спиной, не говоря уже о несчастной ноге.

— Монстры сбежали, — довольно подытожил Рон и откинул в сторону лукотруса, которого брезгливо держал в руках. Человечек с глухим стуком ударился о пень, и тонкая трещинка пробежала по его телу.

— Они испугались ее, — тихо сказала Гермиона, делая крошечный шажок к двери. Гарри остановил подругу, схватив за руку. Дверь заскрипела и медленно приоткрылась, роняя на землю полоску ослепительного света.

Жгучее желание заглянуть внутрь, узнать, что скрывается в сверкающей глубине, было невыносимым. Гарри почувствовал, что уже не держит Гермиону, а сам медленно приближается, не отрывая взгляда от крошечной щели.

Эта дверь показалась ему смутно знакомой, как будто он уже стоял перед ней когда-то и также неуверенно протягивал руку вперед. Рядом дрожала рука Гермионы — ее пальцы почти коснулись старинной ручки.

Девочка вскрикнула, когда Рон налетел на нее сзади и оттащил подальше. Гарри почувствовал холодную руку на своей шее, грубовато дернувшую его назад.

— Вы совсем спятили? — Малфой гневно взирал на них обоих. — Глупые гриффиндорцы. Неужели дверь посреди леса не вызывает у вас чувство опасности?

— Кажется, в ней есть что-то гипнотическое, — попытался оправдаться Гарри. Гермиона неуверенно кивнула и закрыла глаза руками. Она дрожала, а ее выроненная палочка одиноко лежала на земле.

— Странно, я ничего не чувствую, — Рон задумчиво почесал затылок. Он обеспокоенно покосился на Гарри. — У вас были такие лица...

— Как у полных придурков, — вставил Малфой. Он брезгливо приподнял верхнюю губу, поглядывая на полоску света на земле. — Пусть кто-нибудь из вас проверит, что там.

— Может, ты сам проверишь, а, Малфой? — тут же ощерился Рон. Гарри отвернулся от них, не слушая перепалку, и принялся издалека рассматривать потемневшую резьбу на двери. Его все еще неумолимо тянуло к ней, хотя он прекрасно понимал, что ничего хорошего за этой дверью не таится.

Створка заскрипела, приоткрываясь еще чуть-чуть. Друзья замерли, глядя, как мелькает неуловимая тень по ту сторону яркого света. Это напомнило пушистую кисточку, которой глупого котенка выманивают из-под кровати. Гарри помотал головой. Он поднял палочку и медленно прошел вокруг двери, неотрывно следя за мелькающей тенью.

С другой стороны двери была точно такая же створка, только запертая и без ручки. Гарри заметил, как нагревается вблизи воздух, колышется, заворачиваясь куда-то внутрь, словно пытаясь затолкнуть чужеродный объект обратно.

— Гарри, давай уйдем... — жалобно попросила Гермиона. Она подняла свою палочку и теперь неуверенно вертела ее в пальцах. Рон и Малфой медленно отступали назад, оглядываясь на темные кусты, среди которых постоянно что-то шелестело.

Внезапно кто-то громко задышал. Так ясно и отчетливо, словно некто стоял за спиной мальчика и склонялся к его уху. Гарри резко обернулся, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. Тяжелое дыхание заполнило поляну, словно невидимый барьер. Он видел, как друзья страдальчески прижимаются друг к другу, как кусают губы и дрожат. Они тоже слышали это, они уже почти выдохлись от бесконечных напастей и едва могли стоять на ногах, не говоря уже о новой схватке.

Некто, заполняющий собой все уголки этой злополучной поляны не хуже фантомного тумана, с шумом втянул воздух. Он принюхивался к чему-то, утробно рыча и похрипывая. Мурашки ползли по телу Гарри, а нога ныла от боли.

Его вдруг осенило. Он медленно опустил взгляд, разглядывая пропитавшуюся кровью повязку. Одну он уже потерял, так не могло ли так случиться, что кто-то пустил этих тварей за ним, по запаху его крови? Квиррелл, например.

Гарри стиснул зубы. Он виноват в том, что друзья пострадали, что они в смертельной опасности и не знают, как выбраться. Вина захлестнула его, подступая склизким комом к горлу. Из-за его эгоизма, из-за его желания не чувствовать себя одиноким...

Ему захотелось закрыть друзей собой, защитить их. Не чувствовать себя так жалко и беспомощно посреди темного леса и ужасной поляны, которая готовилась стать их общей могилой.

Луна укрылась одним из своих пуховых одеял окончательно: тучи натекли с горизонта, плотно закрывая все небо. Света палочек не хватало, чтобы увидеть, что скрывается за черными стволами, и понять, откуда доносится этот ужасный звук. Гарри попятился к друзьям, стараясь не упускать из виду мрачные просветы между деревьями. Он готов был сражаться до конца, вытерпеть еще одну битву, нет, еще много битв.

Мягкая земля промялась под ногами, а палочка потеплела.

— Гарри, — враз осипшим голосом позвал Рон. Впереди, прямо в темноте, сидело Нечто. Свет палочек отражался в его глазах и поблескивал на ровном ряде острых клыков.

Гарри видел, как раздуваются крылья его большого носа и теперь уже не сомневался, что монстр пришел за ним. По его запаху, по наводке злого волшебника.

Но это не монстр так тяжело дышал, невидимым духом скользя вокруг них. Легкое дуновение ветерка зашевелило складки их мантий, пробежало по листве и траве, колыхнуло остатки тумана и горячий воздух вокруг волшебной двери.

Крошечные клочки света, перья тумана и мерзкий зловонный запах словно собрались в один плотный комок, стремительно принимающий форму. Ужасное лицо, сотканное из светящегося пепла, бросилось на них. Гермиона, Рон и Малфой хором закричали. Они вцепились в свои палочки и бросились назад, едва падая на траву. Но Гарри остался стоять, он с неимоверным ужасом смотрел в глаза-щели, приблизившиеся к его лицу. О, как он страшился этих глаз, как захлестывали его воспоминания, хлопьями ила поднимаясь в памяти. Шрам горел огнем, как и всегда, когда его главный противник оказывался близко.

Боль, страдания, горечь утраты — все это Гарри познал из-за алчного безумия, горящего в глубине глаз Волдеморта. Он больше всего на свете боялся не суметь противостоять злому волшебнику в этот раз.

Гарри понял, что сейчас произойдет. Почувствовал, предугадал.

— Все назад! Быстро! Дверь! — крикнул он в тот момент, когда серебряное лицо, словно маска, наложилось на морду чудовища. Черные глаза, такие же глубокие, как и тьма за спиной зверя, вдруг вспыхнули ярко-алым цветом, налившись кровью.

Гермиона тихо взвизгнула, обжегшись о ручку двери. Она первая скользнула в голубой свет, за ней Рон и Малфой, едва не застрявшие в проходе. Гарри успел швырнуть одно заклятие в монстра, когда он кинулся вперед, но за мальчиком уже захлопнулась тяжелая дверь, отрезав его от Темного Леса.


***


Яркий свет болью резанул по глазам. Контраст полутьмы чащи и невыносимой, какой-то божественной белизны ослепил Гарри, и он, запнувшись обо что-то, свалился на твердый холодный пол. Под пальцами была поразительно гладкая поверхность без единой щербинки.

Гарри наощупь стал ползти вперед, волоча за собой раненую ногу. Он слышал только шум своего дыхания и шорох своей одежды, но стоило ему замереть, как пространство вокруг погружалось в мучительную тишину.

Его глаза с трудом привыкали к свету. Все вокруг было белым, как будто все остальные краски разом хлынули в небытие. Ни ламп, ни свечей не наблюдалось, хотя Гарри едва не свернул шею, пытаясь оглядеть место, в котором очутился. Это был большой зал без окон, но наполненный тысячью, нет, десяти тысячами дверей. Они поднимались ровными рядками вверх, уходя куда-то под высокие своды, и терялись среди своих собратьев. Все двери были разными, словно хаотично сворованными из деревенских домов, королевских замков и секретных тайничков.

Гарри резко обернулся. Рона, Гермионы и Малфоя не было в этом зале, и он не знал, в какой из дверей они могут быть. Он даже не мог определить, из какой двери пришел: на той, что находилась ближе всех, висел внушительный замок без замочной скважины. Гарри судорожно сглотнул.

Он поднял палочку, лежавшую рядом с его ладонью, и крепко сжал ее в пальцах. Поднялся на ноги, осторожно ступая по мраморному полу, подошел к первой попавшейся двери. Она была заперта, и даже Алохомора не помогла.

Гарри проверил все двери, которые находились в первом ряду. Большинство из них были заперты, а другие скрывали за собой сплошную стену. Гарри предположил, что он мог свалиться из дверей во втором ряду, но он бы точно запомнил падение с высоты трех метров.

— Рон! — крикнул Гарри, надеясь, что друзья услышат его голос. — Гермиона! Малфой!

Никто не откликнулся, и его голос одиноким эхом поднялся к высоким мраморным сводам. Гарри раздраженно попытался выбить дверь Взрывным заклятием, но деревяшка хмуро его проигнорировала: на ее поверхности не появилось даже трещинки. Паника захлестнула его, заставив сердце биться быстрей. Мальчик попытался успокоиться, сжав виски и сосредоточившись на шуме крови в ушах. Нужно быть хладнокровным и мыслить здраво.

Гарри сменил повязку на ноге и избавился от засохшей крови, а потом уселся в центре зала, скрестив ноги по-турецки. В зале не было ни единой подсказки, ни единой наводки, как можно отсюда выбраться. Патронус, которого Гарри попытался послать Гермионе, бессмысленно скакал вокруг него, а потом рассеялся, так и не найдя получателя.

Заклинание Направления пыталось сбить Гарри с толку, уговаривая, что север находится справа и слева от него. А на Акцио не стоило даже надеяться.

Нужно было придумать что-то и как можно скорее. Но Гарри просто не знал, с какой стороны браться за поставленную задачу. Он выбрал одну из дверей, больше всего напоминающую дверь Хогвартса, и битых пятнадцать минут пытался вскрыть ее различными заклинаниями.

Гарри припомнил и заклятие Чахотки, и Болтливое, даже пытался разгадать пароль. Дверь осталась безучастной.

— Да что же это? — сквозь зубы прошипел Гарри, когда снова вернулся в злополучный центр комнаты. Он чувствовал себя как никогда беспомощно, словно рыбка, заключенная в аквариум. Слепо тыкался в стены, ища выход, а кто-то, ухмыляясь, наблюдал за его тщетными попытками.

— Эй, — Гарри поднял голову, вглядываясь в далекий потолок. Ему показалось, там что-то мелькнуло. — Эй!

Если Рон, Гермиона и Малфой сейчас в безопасности, то, может, им повезло найти более приспособленное для магии место? И они могли послать какое-нибудь послание или предупреждение ему или в Хогвартс.

Гарри, подперев голову руками, уставился в одну точку. Его настойчиво толкали в какую-то головоломку, а он совсем не был настроен на разгадывание хитроумных замыслов. Он слишком устал и вымотался, чтобы разбираться с магическими заскоками волшебного зала.

Внезапно кто-то со всей дури пнул Гарри в плечо. Так сильно, что рука тут же заныла, а Гарри не сдержал крика и повалился на бок. Рядом никого не было, лишь фантастический свет, исходящий из пустоты, поблескивал на отполированных ручках дверей.

Гарри резко поднялся, игнорируя протестующую ногу. Рядом был кто-то невидимый, неощущаемый, но имеющий тело. Хоть какое-то шевеление в зале, похожем на застывшее во времени мгновение.

— Гоменум ревелио, — Гарри уже использовал это заклинание, но оно снова не дало результата. Мальчик выставил руки вперед и наугад двинулся в сторону, пытаясь нащупать невидимку.

О, удача! Его пальцев коснулось что-то мягкое, но тут же пропало. Гарри стиснул зубы: он ловил воздух, мимолетные колыхания ветерка, смеющегося над ним.

— Ну, помогите же мне! — обратился он к своим неведомым созерцателям. — Я не сдамся!

Стоило словам сорваться с его губ, как что-то громко хлопнуло. Гарри взглянул наверх: одна из дверей была распахнута настежь, а по воздуху медленно планировал крошечный обрывок пергамента. Он поймал его в воздухе и поднес к глазам:


«Куда ты пойдешь?»


Вот, что было там написано. Гарри повертел листочек в руках и спрятал в карман. Он снова всмотрелся в распахнутую дверь, но не смог увидеть, что скрывается за ней.

Беспокойство неприятно подскребывало изнутри. Гарри старался не паниковать, но ему почему-то стало страшно. Он напрягся, пытаясь подгадать момент, когда сможет снова поймать невидимку. Это было бессмысленно — если бы он хотя бы слышал его дыхание или шорох одежды. Гарри ходил кругами, чтобы успокоить колотящееся сердце, стрелял Взрывающим заклятием в пол, вымещая на него свою бессильную злобу. Гарри пытался вспомнить все, что происходило с ним в прошлый раз, но не припомнил ситуации, похожей на эту.

Разве что Отдел Тайн в Министерстве, где хранились поражающие и ужасающие вещи. Или Выручай-комната в Хогвартсе, скрывающая в себе неизученную, могущественную магию.

Гермиона бы что-нибудь придумала. Обязательно. Может, не сразу, но в одной из толстых и скучных книг, которые она читала вечерами, могло попасться что-нибудь насчет таких мест.

Таких? Каких? Гарри поймал себя на том, что тихо беседует сам с собой и укоризненно поглядывает по сторонам. Он подумал о том, что не плохо бы стать анимагом, который умеет летать: фениксом, например, или драконом. Тогда он мог бы подняться и посмотреть, что находится за единственной распахнутой дверью.

Но он не мог превратиться в феникса, и подруги рядом не было. Гарри не умел и не любил разгадывать загадки, он предпочитал кидаться вперед головой в огонь.

А сейчас надо было подумать.

Что он сказал перед тем, как дверь распахнулась? «Я не сдамся», кажется. Гарри повторил свои слова, но ничего не произошло. Он покричал еще немного, меняя порядок, но сохраняя смысл. Созерцатели оставались лишь невидимыми существами, которых Гарри наверняка сам придумал.

Гарри снова вернулся в центр комнаты, откуда начинал каждое свое перемещение. Нога почти не болела, он лишь прихрамывал, чтобы не наступать на нее. Вечное спокойствие зала словно пыталось заживить его рану, но неутихающие метания души не хотели замирать. Гарри почесал щеку, соскабливая комочки присохшей лесной грязи.

Вдруг кто-то врезался в него. Гарри пошатнулся, но успел вцепиться в невидимку. Под пальцами была жесткая ткань, на ощупь такая же, как и его мантия. Кто-то пытался вырваться, но Гарри держал крепко.

Мантия. Может, они все это время вчетвером бродили по залу, но не видели друг друга? И сейчас перед Гарри...

Он ощупал тонкую руку, костлявое плечо и нашел, наконец, короткие волосы. Рон или Малфой? Гарри едва не закричал от радости, чувствуя знакомое человеческое тепло. Невидимка тоже прикоснулся к нему: было что-то ужасное в том, что мантия Гарри сама собой приподнялась.

Вряд ли кожа Рона будет такой издевательски холодной. Гарри коснулся прямого носа и привычно сжатых губ, скользнул на гладкую щеку. На его пальцах появилась кровь, свежая и ярко-алая. На щеке Малфоя была царапина. Он поймал его!

Гарри еще никогда так не радовался присутствию слизеринца. дернулся и больно ткнул его в щеку. Пальцы Малфоя зашарили по его лицу и нашли шрам. Умно. Гарри стойко терпел, стараясь отогнать чувство неправильности: странно было терпеть прикосновения пустоты.

— Малфой! Ты меня слышишь? — спросил он. Мальчик не ответил, он лишь мелко задрожал и вцепился в руку Гарри.

— Черт, — как же нам общаться? Гарри посмотрел на свои окровавленные пальцы, и ему в голову пришла безумная идея.

Он коснулся руки Малфоя, наощупь добрался до запястья. Гарри порезал заклинанием палец и наугад начертил на коже Малфоя послание.

ЭТО ГП


Слизеринец перестал дрожать. Гарри почувствовал, как Малфой шевелится, ища его руку. Холодные пальцы сомкнулись на запястье, и через несколько секунд Гарри увидел, как на его коже появляются кровавые буквы.


ДМ. ЧРТВ П


Гарри не смог сдержать улыбки. Он чувствовал, как медленно отпускает его панический страх. Он был не один, это страшная пытка бездействием предназначена не только для него. Гарри был рад, что рядом с ним живой человек, что его ладонь крепко сжата в чужих цепких пальцах.

Он многое хотел спросить у , но его ранка уже зажила. Да и способ этот был не самым удобным.

Драко додумался первым. Он потянул Гарри на пол, словно приглашая его присесть. Они соприкасались коленями, и это бодрило: Гарри даже представил, какое выражение лица было у Драко в этот момент.

Малфой снова сжал его руку, и поверх красных разводов появились синие. Они как раз недавно проходили трансфигурацию жидкостей (которую он, вообще-то, знал на отлично), и Гарри досадно цокнул языком: он бы и сам догадался наколдовать лужу и превратить ее в чернила.

ТЫ С ГГ И РУ?


Гарри спешно наколдовал чернила прямо на полу. Обмакнув в вязкую жидкость палец, он снова нащупал руку Малфоя.

НЕТ. ГДЕ ТЫ?



ЗАЛ ЗЕРКАЛ


Гарри удивился. Значит, Малфой был не в том же самом зале. Зеркала. Почему Малфою достались зеркала, а ему двери? Что за записка? В чем смысл всего этого?

Гарри не знал ответа. Нужно было найти Рона и Гермиону, а потом попытаться выбраться отсюда. Глупые загадки лишь мешали ему. Слизеринец на мгновение отстранился, но Гарри даже не успел испугаться, как его рука снова нашарила ладонь Малфоя. Он спешно написал:

НЙТИ ГГ РУ


ВВЕРХ


Гарри поднял голову. Нужно было добраться до открытой двери, наверняка разгадка за ней, но как подняться на тридцать метров? Без метлы, без лестницы...

И что там видел Малфой? Гарри написал на его руке, надеясь, что еще возможно что-то прочесть:

ЧТО ТАМ?


Ответ поступил незамедлительно.

СМЕРТЬ.