Стонарики или же драбблы - минифики длинной 100 слов (для драбблов не так строго).
Обычно имеют двусмысленный поддтекст.
Тексты, не удовлетворяющие вышесказанному, а также формату сайта, будут удаляться.
Гермиона не искала этот рецепт специально – ту книгу она
просматривала, чтобы найти чары, защищающие пергамент от
воды. Но вместо этого наткнулась на решение своих проблем.
Из всех, кого она знала, сложнее всего было подобрать
подарок для Северуса. И он совсем не помогал – каждый раз в
ответ на расспросы Снейп просто пожимал плечами и говорил,
чтобы она подарила ему то, что, по ее мнению, может его
порадовать.
Так что Гермиона преподносила любимому
ингредиенты для зелий и пергамент. Один раз она даже связала
Северусу пару носков - он использовал их в виде ветоши для
полировки своих инструментов. Идею о носках подал портрет
Дамблдора. Когда Гермиона упомянула об этом при Гарри, тот
лишь рассмеялся, пробормотав что-то о Зеркале Еиналеж.
Но, наткнувшись на этот рецепт, Грейнджер поняла, что
попала «в десятку». Для приготовления зелья требовалось
всего два часа, а до дня рождения Северуса оставалась целая
неделя – времени более чем достаточно.
****
Северус смотрел на Гермиону, заинтересованно выгнув
бровь. Девушка присела на краешек его стола, выжидательно
глядя на зельевара. Коробочка была маленькой, в ней могла
лежать какая-нибудь невинная мелочь вроде кольца или
запонок… или безоара. Снейп нарочито медленными движениями
избавился от ленточки и начал аккуратно вскрывать обертку,
зная, что это раздражает Гермиону.
- Северус, да
открывай уже, наконец!
Он растянул губы в усмешке.
Девушка прожгла его взглядом.
Снейп сорвал
обертку, отбросил ее и открыл коробочку, в которой
обнаружился маленький обложенный ватой пузырек. Внутри него
была жидкость огненно-красного цвета, закупоренная черной
пробкой.
Северус был сбит с толку.
- Кровь? Ты
подарила мне кровь?
Гермиона улыбнулась.
- Нет! Я
сама сделала тебе чернила! Кроваво-красные чернила,
сохраняющие на пергаменте «свежепролитый» блеск. Думаю, они
больше всего подойдут, чтобы наводить ужас на твоих
первокурсников, - ответила она с озорством.
Северус был
поражен. Впервые в жизни он получил такой заботливо
продуманный презент. Никогда еще подарок не был настолько
подходящим. Снейп стремительно прошел к своему рабочему
столу и извлек из ящика контрольную первокурсника. Открыв
чернила, профессор начал писать поверх работы, разнеся
академические потуги несчастного первогодки в пух и прах за
грамматические и фактические ошибки.
Такой жуткой
картины Северус не видел со времен последней пожирательской
«пирушки».
Его лицо расплылось в улыбке, открывшей
кривые резцы. Снейп наколдовал кожаную ленточку и собрал
волосы, связав их у шеи. Нацепив очки для чтения в черной
оправе, он взглянул поверх них на Гермиону.
- Дорогая,
у меня здесь несколько эссе, нуждающихся в проверке. Ужин в
ресторане через час?
Она кивнула и вышла из кабинета.
Северус никогда не приступал к проверке контрольных с таким
удовольствием, и Гермиона поздравила себя с удачной
находкой.
Смех, донесшийся из его кабинета через десять
минут, подтвердил ее вывод.
Джон закрыл дочитанную книгу, позвал официанта и попросил
счет. Посмотрел в окно, затем бросил взгляд на часы. В его
голове пронеслась мысль о том, как проходит время за чтением
интересной книги, но оформить ее как следует было лень.
Слова книги замедлили его мышление, не хотелось больше ни о
чем думать. Он чувствовал в себе странную, но очень приятную
пустоту. Мужчина быстро допил остывший кофе, заплатил и
покинул кафе, чтобы сделать пропасть еще глубже. Присутствие
людей не слишком радовало, но наушники быстро воздвигли
невидимую стену между ним и миром. Джон шел навстречу закату
и смотрел прямо на огромную красную звезду, ему хотелось
видеть только ослепляющий свет. Но он каждый раз видел тех,
кто вдруг отрывался от земли и продолжал идти вперед,
поднимаясь все выше, пока не исчезал. Это всегда вызывало в
нем недоумение, но, как казалось Джону, только он обращал на
это внимание. Другие просто шли вперед, думая о чем-то
своем, не обращая ни малейшего внимания на взлетающих людей.
Но почему они взлетали? Этот вопрос не
давал Джону покоя уже много лет. Раньше он пытался говорить
с ними, пока они не были так далеко, что не могли уже ничего
услышать. Но ответа он не получал. Только косые взгляды от
прохожих. Осознание того, что это видит только он, было
болезненным. Очень часто он шел домой, глядя на небо, на
улетавших людей и мечтал когда-нибудь так же покинуть этот
унылый город. Но время шло… Кто-то улетал, оставаясь
незамеченным, кто-то продолжал жить, не замечая того, что
происходило у него перед глазами. А Джон был между ними. Ему
часто казалось, что его просто нигде нет. Ни один из миров
не хотел принять его. Это угнетало.
Мужчина помотал головой. Видимо, ему не суждено
улететь. Закат ранил, сдавливал глаза, ослеплял и усиливал
грусть. Джон отвернулся. Ему все равно в другую сторону
идти. А дома у него есть чай. И достаточно времени, чтобы
посмотреть фильм, как он и планировал. Можно даже заказать
пиццу.
Он снова посмотрел на солнце,
почти скрывшееся за горизонтом. «Мой час еще придет», - тихо
сказал он. И пошел домой.
Мне нужно бы сосредоточенно внимать каждому слову Тёмного
Лорда. Но мне никак не выбросить из головы эти блики солнца
на её рыжих локонах... эти сияющие глаза...
У меня
теперь новый господин. Это ему, а не ей, принадлежат отныне
моя жизнь, моя палочка и мои мысли! Должны принадлежать...
но как выбросить из головы ту, которая сама принадлежит
другому?
Она ведь была моим другом... первым,
лучшим, единственным. А был ли другом для неё я? С какого
момента наши пути разошлись? Когда она предпочла мне самого
ненавистного из всех, кого я знаю? Или ещё раньше - когда
Шляпа отправила меня в Слизерин, а её, несмотря на все мои
надежды, - в Гриффиндор?
Как долго я пытался
поддерживать с ней отношения, не обращая внимания на косые
взгляды своих и её сокурсников. Как долго я верил, что ей
действительно досаждает этот неотесанный выскочка с её
факультета! Я принял бы её выбор, будь это кто-либо другой,
достойный её... но этот идиот ведь сам не понимает, какое
сокровище досталось ему!
Наши пути разошлись? Что
ж, пускай. Но здесь и твоя вина, моё рыжее, единственное
солнце... И кто посмеет обвинить меня в том, что я стал на
путь Тьмы, - пусть сам сперва посмотрит, как самая
прекрасная в мире девушка уходит к его злейшему
врагу!
А ведь всё могло быть иначе... Сейчас я
готовлюсь стать её врагом - но разве не она сделала меня
таким, отвернувшись?..
_____
- Кажется, наш
новый друг не слушает меня?
- Нижайше прошу прощения,
мой Лорд. Я всего лишь пытался выбросить из головы то, что
может помешать мне служить вам...
Лорд Волдеморт
еле заметно нахмурился.
Но Люциус Малфой всё же
смог добиться его расположения и показать ему свою верность.
И это далось ему куда легче, чем выбросить из головы и из
сердца милую, яркую, ему не принадлежащую Молли Прюэтт...
Полумна. Луна. Ее имя как солнце освещает мою душу. Я отдал
бы все, только бы коснуться ее волос, услышать ее чарующий
голос. Я боюсь признаться себе в том, что без памяти
влюбился в Полумну Лавгуд. Недавно я попытался наброситься
на Малфоя за то, что он назвал ее Полоумной. Попытка была
неудачной, но я смог подбить мерзкому Хорьку глаз. И за это
поплатился. Крэбб и Гойл меня избили. Но я отстоял ее честь.
Больше Малфой не посмеет оскорбить мою даму. Кажется в его
душе поселилось подозрение. Он не должен ни о чем
догадаться. А она по прежнему ходит одна. Нет. Я решился и я
подойдут к ней!
-Эм... Полумна?
Она оборачивается. Я
вижу ее милое лицо, сережки-редиски. Я чувствую что краснею.
Она улыбаясь обращается ко мне
-Невилл! Привет. Ты
что-то хотел?
Я подхожу к ней, отчаянно краснея.
-Н-нет... Ничего.
Я резко разворачиваюсь и убегают,
чувствуя на себе ее удивленный взгляд. Ощущения гадкие.
Ощущаю себя трудом. Когда я решила признаться ей. Бегу не
разбирался дороги, и в кого-то врезаюсь. И так как мне
постоянно не везет,это оказался профессор
Дамблдор.
-Здравствуйте, сэр.
-Здравствуй. Ты куда
нибудь спешишь?
-Да. Спешу. У меня дела,
сэр!
-Позволь поинтересоваться, какие.
Этот
разговор начинает меня утомлять. Заметив это, директор
смотрит на меня снисходительно.
-Ты ничего не хочешь мне
рассказать?
Я вспоминаю глаза Луны, ее улыбку, ее
волосы.
-Нет, сэр. Ничего.
Он смотрит на меня с
подозрением.
-Ну хорошо. Иди.
-Спасибо, сэр!
Иду
в гостиную. Поднявшись в спальню я падаю на кровать, и
мгновенно засыпаю.
На следующее утро я обнаруживают
отсутствие соседей по спальне. Спускаясь в Большой зал на
завтрак я опять замечаю Луну. Она, увидев меня, машет мне
рукой.
-Невилл! Сюда.
Я спускаюсь с горящими щеками.
Луна заметив мое состояние смотрит на меня с
жалостью:
-Бедняга, это тебя мозгошмыги так, да? Сходи к
мадам Помфри. От мозгошмыгов спасает Перечное
зелье!
-Нет,нет Полумна. Я в порядке.
Мы решаем не
идти в Большой зал, а просто погулять по окрестностям
Хогвартса. И вот мы на берегу озера. Я взял Луну за руку,
она лишь посмотрела на меня,и я готов был отдать все на
свете, только бы вечно смотреть в ее прекрасные глаза. Я
решил. Я признаюсь Луне в своих чувствах, и надеюсь она
ответит взаимностью:
-Луна, у тебя было когда нибудь
такое чувство, будто ты не можешь жить без кого-нибудь?
Когда ты за этого человека готов отдать жизнь?
-Да... Я
потеряла маму, и мне казалось что жизнь закончена. Но у меня
остался папа, который любит меня. И у меня есть друзья. Ты,
Гарри, Рон, Джинни, Гермиона... Они принимают меня такой,
какая я есть. И не обсуждают за спиной с другими учениками.
Они любят меня.
-Да Луни, я люблю тебя. Люблю такой,
какая ты есть. Ты луч света в моей жизни, ты даришь моей
душе тепло. Луна... Я хочу спросить тебя. Ты пойдешь со мной
на свидание?
Я покраснел. Луна улыбнулась и чмокнула
меня в щеку.
-Конечно пойду! Ты тоже мне нравишься,
Невилл.
Я посмотрела, но поблизости не было ничего, что
можно было бы преподнести Луне, поэтому я, сорвал какую-то
травинку попытался трансфигурировать ее в цветок. Получилось
не очень. Цветок вышел корявый и зеленого цвета, но Луна
была в восторге. Я взял ее за руку, и мы, счастливые пошли в
замок. Луна улыбалась, а я смотрел на ее улыбку, и никак не
мог насмотреться. Я был счастлив.
Конец.
Он – ребенок из Пророчества.
Он – единственный, кто
может противостоять Злу.
Он – сирота: родители, которых
он не помнит, погибли, защищая его, но правду о том, кем они
являлись, скрывали от мальчика много лет. Его детство никак
нельзя назвать счастливым.
Также он долгое время не
подозревал о существовании своего крестного. Позже они
искренне привязались друг к другу, однако через 3 года
крестный погиб.
Он долгое время не подозревал, что
является вместилищем еще одной «сущности», которой обязан
необычными способностями.
У него есть два лучших друга,
мальчик и девочка. Она – одна из самых умных учениц, милая,
улыбчивая и надежная, но если ее рассердить… А вот друг
предавал его несколько раз, но главный герой сумел простить.
В него влюблена милая скромная девушка, которую он
когда-то спас. Стараясь обратить на себя его внимание, она
становится все храбрее и отчаянней, но герой не подозревает
о ее чувствах до тех пор, пока она не решается открыто
продемонстрировать их.
Он связан со своим антагонистом
очень дальними узами родства.
В 17 лет он спас мир, хотя
для этого ему пришлось пройти через смерть.
Кто же
он?
Внимание!!!
Знакомьтесь: Наруто!
«Слишком уж часто я стал встречать рассвет. Тебе не кажется
это странным? Ты ведь знаешь, как я люблю поспать. А может
уже и не помнишь этого… Сколько прошло лет с тех пор, как ты
вышел последний раз из нашего дома, оставив на тумбочке
ключи и забрав лишь самые необходимые вещи? Кажется, 6. Я не
помню. Я давно уже потерял счёт времени. Иногда кажется, что
это было только вчера, а иногда, что уже прошли десятки лет.
Кстати, остальное я так и не решился выбросить, каждая твоя
вещь до сих пор лежит на том же месте. Я всё так же работаю,
общаюсь с теми же людьми. Они все смотрят на меня как на
прокаженного, не понимая насколько мне больно.
А помнишь
какими ярко-зелёными были мои глаза? Говорят, что они больше
не сияют. Это как столовое серебро, когда его не натираешь ,
оно чернеет и теряет свою привлекательность. Я надеюсь, твои
глаза ничуть не изменились. Знаешь, не так-то легко их
рассмотреть на колдографиях в «Ежедневном пророке», ведь на
них всегда тебя окружает очень много народу. Аристократ. Но
ты мне всё ещё кажешься таким же родным, и я всё ещё жду
тебя дома, зарываясь в бумаги и книги. Скоро, наверное,
превращусь в скелет. Нет, я ем, но всё равно истощён. Я даже
научился играть на фортепиано, потому что это твой любимый
инструмент. Часто вспоминаю твои поцелуи и то, как ты
прикасался ко мне, скользил губами по шее, плавно, крепко
обнимая, входил в меня и трахал до изнеможения, шепча на ухо
слова о любви.
Слышал, ты женился и у тебя есть сын. Я
рад за тебя, если ты счастлив и искренне желаю тебе всего
самого лучшего.
Хочется ещё многое тебе сказать, но всё
как-то слишком бессвязно. Единственное желание: увидеть
тебя, хотя бы проходящего мимо моего окна, но ты в Лондоне,
а я до сих пор в нашем «убежище» в Хогсмиде. Помнишь наш
небольшой домик, скрытый от чужих глаз и ничем внешне не
приметный? Здесь всё так же тепло, но больше не уютно для
меня, я больше не могу поддерживать защиту вокруг дома, на
это не остается сил. Я даже не знаю, где валяется моя
волшебная палочка». Всё достаточно, складываю письмо в
конверт и привязываю к лапе совы и, открыв окно, отпускаю её
в полёт. Это уже третье письмо за неделю, и с каждым разом в
них всё меньше смысла и строки становятся всё более
нелепыми. Кажется, я теряю рассудок и с каждой минутой
становлюсь всё слабее и слабее. Единственный человек,
который всё ещё помнит о моём существовании – Гермиона,
которая каждый день приносит продукты и всеми силами
старается мне помочь, но всё напрасно – от прежнего Гарри
Поттера осталось только упрямство. С трудом добираюсь до
кровати и обессилено сваливаюсь на холодную постель, которая
вводит меня в ещё большее уныние. Я быстро засыпаю, но
спустя какое-то время меня будит Гермиона. В её голосе
слышна горечь и грусть от того, что ей приходится видеть
каждый день, и это единственная причина встать и позволить
ей себя накормить. Я молча съедаю принесенный ею варенный
картофель и тыквенный пирог, запив горячим чаем, всё так же
молча возвращаюсь в постель. Ей этого достаточно, что бы
понять, что сейчас лучше оставить меня одного. «Наконец-то
ушла!» - проносится в моей голове. Последние оставшиеся силы
я направляю на поиск колбы с зельем, которая давно меня
дожидается в каком-то из выдвижных ящиков. Наконец-то
желанный пузырёк оказывается в моей руке, и пальцы крепко
сжимают стеклянные стенки сосуда. Больше не раздумывая о
правильности своего решения, я залпом выпиваю яд. Обжигающая
боль подкосила меня и я рухнул на пол. Перед глазами всё
плывет, и я лёгкими толчками проваливаюсь в темноту,
отдалённо слыша крики вокруг меня. Кто-то пытается меня
спасти, и, кажется, я вижу твои светлые волосы, ты
склоняешься надо мной и лёгкими пощёчинами пытаешься
привести меня в чувства, так отчаянно что-то крича. Но я уже
не слышу. Я почти достиг своего убежища, где мне будет
комфортно, где наконец-то меня отпустит эта тупая ноющая
боль. Слишком поздно, мой милый, слишком поздно…
Ненависть. Она настолько сильна, что ощущается физически,
кожей. Да, я Лестрейндж. Да, я племянница убийцы
магглорожденных. Да, я разделяю взгляды Тома Реддла. Но
почему такая ненависть? Неужели они не могут ненавидеть в
тайне? Ведь однажды мы соберемся, те, кто еще хочет избавить
мир от скверны, от тех, кто недостоин знать о нас и о Магии.
Я отомщу им за каждый косой взгляд, каждое бранное слово в
мой адрес. За грязную кровь. Я отомщу и за родителей, и за
Малфоев, и за дядюшек, и за тетю Беллу. И за Тома. За того
маленького мальчика, которого не уберегли от маггловского
мира, настолько грязного и несовершенного, что он не смог
устроиться в нашем мире так, как положено.
Магглы и
магглорожденные займут свое место.
Приближался выпускной
бал, все школьники искали себе пару для танцев. Джеймс,
естественно, шел с Лили. Сириус давным давно пригласил для
этого мероприятия Марлин. Да, даже Питер умудрился позвать
прыщавенькую ученицу Пуффендуя. Только вот Римусу не везло,
он так и не решился никого пригласить.
- Мне и так
хорошо, - оборотень насупился.
Лунатик переживал
из-за своего проклятия, поэтому был уверен: его кандидатура
точно вряд ли кого заинтересует. В то время как Сириус давно
заметил, как на его друга поглядывали некоторые девушки.
Бродягу вводило в недоумение такое несправедливое развитие
событий. Считая себя верным и надежным другом, он всячески
старался исправить данную ситуацию, подыскивая Римусу
потенциальных избранниц.
Блэк покачал
головой:
- Не, дружище, так не пойдет, я
думаю...
Но договорить аристократ не успел, так как
его прервал голос официантки:
- Хотите заказать
что-то еще?
Перед ними стояла высокая блондинка, с
яркими голубыми глазами и пепельными волосами.
"Ты не сошел с ума. Я тоже их вижу." - так, кажется, тебе
сказала та странноватая девочка. А я тоже их вижу, Гарри. Я
тоже их вижу... Мой отец был... в общем, он выпивал, и из-за
этого однажды какое-то заклинание то ли сработало не так, то
ли попало не туда... Я все это видел, Гарри. Как будто все
замедлилось, папа, мне показалось, падал очень долго...
Целители в Мунго говорили, хорошо, что все-таки через
полгода ко мне вернулась способность к магии. Мне восемь
было, понимаешь, восемь. Мама... всем кажется, она вздохнула
с облегчением, но ведь она любила папу, любила, я знаю, и
даже хотела изобрести зелье, чтоб он бросил пить... Она
всегда была искусной зельеваркой, моя мама...
А
Гарри сел с друзьями в свою карету и даже не заметил, что в
тени деревьев худой угрюмый подросток чуть старше его
задумчиво и грустно разглядывает фестралов.
- Рон, не туда! Не туда!
- Извини, Гермиона, я же в
первый раз.
- И мне кажется, ты его неправильно
держишь.
- А так?
- Да, да, так правильно. А теперь
давай аккуратно... воооот... видишь, целиком влез, а ты
говорил, там места нет... Рон, Рон, слишком быстро! Давай
помедленней!
- Так нормально?
- Да... И не
разгоняйся так больше, ладно?
- Ладно. Гермиона, давай
остановимся. Я устал. Все-таки я первый раз за рулем.
Брат. Такое противоречивое слово. Наверное, только для меня.
Да, ты был моим братом. Но лишь по крови. Мы не общались, не
дружили. Даже почти не пересекались. Ха! Да какие мы, к
черту, братья? Одно лишь слово, а смысла ноль.
Любовь. Твоя вечная улыбка, до безумия смешные
шутки, дружелюбие, идущее, казалось бы, из самого сердца. Ты
быстро сходился с людьми. Уважал каждого. Даже если тот был
этого совсем не достоин. Ты любил меня. Ты видел во мне
брата. Я же нет. Ты понимал нашу мать, которая, как я понял
слишком поздно, совсем не была достойна такого. Ты любил. Но
это чувство повернулось к тебе задом.
Жизнь. Ты
умел жить. И ты жил. А я? Я скорее существовал, закрывшись в
своем маленьком мирке. И да, ты улыбался. Постоянно. Так,
что сам казался сумасшедшим. Я ненавидел тебя за это. Всем
сердцем. Ты жил, а достоин этого был я. Только я!
Тень. Меня презирали. Всегда сравнивали с тобой.
Добрый и отзывчивый Сириус Блэк. Братишка, все тебе чуть ли
не ноги лизали. Почему? Ты ведь немногим лучше меня.
Ветреный, самоуверенный, безответственный! Ты совершенно не
достоин всего того, что жизнь преподнесла тебе на блюдечке.
Но даже у тебя были проблемы. Семья. Тебя не любили, не
жаловали дома. Я, именно я, был окутан любовью. Но… В школе
на первом месте всегда был ты.
Звезда. Чертова
звезда! Почему тебе всегда доставались все лавры? Я учился.
Изо всех сил. Каждый день. Каждый час. Но нет! Идеальный
Сириус Блэк. Тебе даже эта чертова учеба давалась слишком
просто. Все, слышишь, все обожали тебя! Сириус, Сириус,
Сириус… Ты не был достоин этого. Палец о палец не ударил. Я
пытался быть наравне с тобой. Правда, пытался. Но кто же
заметит забитого и неуклюжего мальчика, когда рядом его
старший, красивый, уверенный в себе брат?
Эгоист.
О да! Одно из немногих качеств, которые были присуще нам
обоим. Ты менял девушек, как перчатки, вытирал о них ноги. А
что они? Они продолжали любить тебя даже после такого. После
унижения. Ты так любил бросать девушку при всех.
Демонстративно. Тешил свое самолюбие, не догадываясь, что
человеку может быть больно.
Я научился ненавидеть.
Лишь благодаря тебе. Знаешь, как сложно быть незаметным?
Знаешь? Нет. И никогда не узнаешь этого. Поверь, я лишь от
безысходности переметнулся на темную сторону. Упасть с
головой во тьму легче, чем пытаться держать в себе хоть
какой-то луч света и надежды. Я понял. Правда, в самом
конце, но все же понял. Лучше умереть достойно. Умереть,
сражаясь за правду. Хотя, сражаться уже бесполезно. А жить в
грязи этого лживого мира сможет лишь тот, кто еще не понял.
Не понял, что бороться за правду уже, к сожалению,
поздно.
Брат. Теперь, я понимаю, что я тебя не
ненавидел. Я хотел, чтобы у меня был брат. Настоящий брат.
Хотел, чтобы у меня были друзья, как и у тебя. Но кто я
такой? Я не желал общаться с тобой под давлением матери. Но
винить ее во всем я не могу. Если бы я хоть немного был
похож на тебя, все могло бы быть по-другому. Но я слабый.
Податливый. Сколько приятных воспоминаний было бы у меня,
если бы я был умнее? Но уже поздно. Ничего не изменить. И… Я
люблю тебя, Сириус. Жаль, что уже и, правда, поздно.
Мистер и миссис Поттер, из дома №7 на Годриковом бульваре,
гордились тем, что от них больше всего можно было ожидать
чего-нибудь волшебного и чудесного.
Поттеры работали в
Ордене Феникса. Мистер Поттер был худой, с вечно
взлохмаченными чёрными волосами; глаза у него были орехового
цвета. Миссис Поттер была рыжая, с зелёными глазами. У четы
Поттеров был маленький сыночек по имени Гарри и, по их
мнению, лучшего ребёнка было просто не найти.
В то
утро мистер Поттер пошёл на собрание Ордена, а миссис Поттер
осталась дома с сыном. Проходя по маггловской части
маршрута, мистер Поттер вдруг услышал:
— Дёрсли, ну
да, я сам слышал…
— … а их сын Дадли…
Когда он
вернулся домой, миссис Поттер встретила его с белокурым
мальчиком на руках и сказала, что её сестру с мужем убил
Волдеморт - просто для развлечения - а вот Дадли выжил и у
него остался только шрам на лбу, в виде молнии. И что самое
удивительное, Волдеморт развоплотился. Выходит, Дадли -
волшебник?...
... С тех пор, как , проснувшись
одним утром, Поттеры взяли к себе своего племянника, прошло
уже почти десять лет. Семья сидела за завтраком. Гарри и
Дадли на пару уплетали бекон. Тут в окно постучалась сова,
за ней другая и третья.
Гарри отправился за почтой.
Совы принесли: открытку от Сириуса, который отдыхал на
курорте, письмо от Ремуса и — письма для Гарри и
Дадли.
На них были адреса:
Г.
Поттеру
Спальня на втором этаже
Годриков Бульвар,
дом 7
Годрикова Впадина
и
Д. Дёрсли
Спальня на втором этаже
Годриков Бульвар, дом
7
Годрикова Впадина
... Эмили Бёрн стала первой
гриффиндоркой. Затем Флорин Дэндью попала в Хаффлпафф и
побежала к столу, где ей махала девочка, по виду - старшая
сестра.
1985 год.
Маленькая девочка с очень темными, почти
черными глазами, сидела в своей кровати и плакала. Ее
длинные темные волосы липли к мокрым щекам. Рядом с ней, на
кровати валялся большой плюшевый медведь.
Мужчина в
темном костюме сидел в кресле около камина и пил виски. В
его глазах, таких же черных, как и у дочери, блестели слезы.
Мужчина думал о своей убитой жене. Об Анабелле Лестрейндж-
Снейп.
Молодую женщину убил аврор. Убил специально,
обдуманно, со знанием дела. Северус долго думал о том, что
именно он виноват в смерти своей горячо любимой женщины.
Именно он отказался встать под знамена света. Именно он
послал к черту поборников света. Именно он...
С убийства
миссис Снейп прошло десять лет. Юная мисс Снейп- Лестрейндж
отлично успевала в школе, успевая заниматься дополнительно.
Она была очень похожа на свою покойную мать, особенно
характером. Северус иногда хотел назвать ее Анабеллой, а не
Рейвиной.
Мисс Снейп- Лестрейндж встречалась с Гарри
Джеймсом Поттером. Хотя получить одобрение отца было очень и
очень сложно. Но Северус, работающий в министерстве,
смирился. И даже стал уважать младшего Поттера.
После
окончания школы, Рейвина стала успешной женщиной в области
науки. Она занималась постепенным внедрением маггловских
технологий в магический мир. Ее уже муж, Гарри, сразив
Волдеморта, стал успешным артефактором и работал вместе с
тестем.
Северус вскоре увидел внуков, Элладору и Яна.
И все было хорошо, а Анабелла наблюдала за ними с того
света и дружила с Лили.
Автор:Lena-Kurama Название:Зимняя Олимпиада в Сочи 2014 глазами героев Поттерианы
- О, Господи! Что же ОН делает-то на старости
лет?
- Минерва, ты же знаешь, если ОН что-то
задумал, то заставить ЕГО передумать будет весьма
проблематично.
- Северус, думаю, ты прав. А
может, всё-таки попробуем от греха подальше?
-
Нет, профессор МакГонагалл, это будет лишь напрасной тратой
времени. ЕГО ни под каким предлогом не увести
оттуда!
- Ба! А вот и наш Избранный на
горизонте появился! Что, всех Тёмных лордов уже
перебили?
- Вы про биатлон что ли, профессор
Снейп? Да, перебил. И ни одного промаха. Вот, золотую
медальку выиграл!
- Удивительно! Мистер Поттер
выиграл что-то благодаря только собственным усилиям! Я
сейчас умру от счастья!
- Северус, хватит! Ты
что, просто не можешь поздравить своего ученика с победой?
Или ты всего-навсего завидуешь, что Гарри получил золото, а
ты…
- Минерва, замолчи! Иначе я за себя не
ручаюсь!
- А что у вас тут
происходит?
- О, Гермиона, привет! Ну что там
с фигурным катанием? Выиграла?
- А, да… так.
Ничего. Японка с россиянкой обогнали по результатам. В
итоге, я всего лишь на 4 месте.
- Поздравляю!
Ну, не расстраивайся, Герм. Ты не одна такая: вон, профессор
Снейп тоже ничего не выиграл.
- Минус 5 очков
с факультета Гриффиндора, Поттер, за ложную информацию. Я, в
отличие от мисс Грейнджер, обошёл японского
фигуриста…
-…Но не смог опередить россиянина и
получил лишь серебро, ты это хотел сказать,
Северус?
- Спасибо, Минерва, но никаких
аплодисментов от меня не жди… Может, я что-то путаю, но не
ты ли взяла лишь 3-е место в шорт-треке и продула вчистую
какой-то француженке?
- Браво, Северус! Есть
из-за чего страдать-то! В мои-то годы люди обычно Олимпиаду
смотрят только по телевизору, а я, вот, участвую сама. Так
что, я горжусь своим третьим местом, в отличие от некоторых,
которые получили серебро и сейчас стоят тут с печальной
миной.
-Минерва, я ведь тебя
предупреждал…
-И что ты мне сделаешь, Северус,
на глазах у миллионов маглов? Нападёшь с коньками в
руках?
- Само разумеется.
Защищайся!
- Ну, хорошо… Должна предупредить
вас, профессор Снейп, в молодости я была четырёхкратной
чемпионкой по фехтованию в Европе. Так что, хочу спросить
тебя, Северус: ты написал предсмертную
записку?
- Боюсь, Минерва, она понадобится
только тебе. К твоему сведению, в свои годы я был
трёхкратным чемпионом МИРА по фехтованию. Следовательно,
победа за мной!
- Не в этой жизни,
Северус!
-Слушай, Герм, а где
Рон?
-Как где, Гарри? Это же очевидно! Спит
он, со вчерашнего дня как лёг, так и не просыпался
ещё!
- С чего бы это,
Гермиона?
- Как с чего: он же вчера весь день
свою золотую медаль по скелетону объедал, вот и выпал на
долгий период из времени после обжираловки.
-
О! Понятно. Может, нам остановить этих «фехтовальщиков»,
пока они всех французов не перерезали?
-
Наверн… Гарри, смотри! Это ОН!
- Где? Я не
вижу.
- Вон там, на краю! Зови
профессоров!
- Эй, профессор Снейп! Профессор
МакГонагалл! НАЧИНАЕТСЯ!
-
Чего?
- Чего?
- ОН сейчас
готовится к прыжку! Скорее сюда!
… Итак,
сейчас к прыжку готовится лыжник от сборной команды
Великобритании – Альбус Дамблдор! О! Вот он начинает спуск с
трамплина…
- Поттер, напомните-ка мне,
как называется этот вид спорта?
-
А…
- Прыжки с трамплина, сэр.
-
Мисс Грейнджер, вообще-то, я спрашивал мистера Поттера, а не
вас, или вы заделались его личным
автоответчиком?
- Северус, хватит раздувать из
мухи слона!
… И он отрывается от
трамплина…
- Полетел, как
полетел!
- А мы потом сможем его собрать по
частям?
- Северус!
- Ух, как
классно!
- Профессор Дамблдор, давайте!
Дерзайте!
А тем временем в свободном
полёте…
- Жаркие. Зимние.
Твоо-ооо-оиии-ииии!
… И вот Дамблдор
приземляется. Кажется, удачно, если не принимать во
внимание…
-… что он потерял в воздухе
свои штаны. Как это похоже на директора.
-
Герм, а ты как думала?
- Так, молодёжь, идём
поздравлять нашего «летуна» с первым местом!
-
Но он же не обошёл по результатам предыдущего
лыжника!
- Верно. Но ему поставили высший балл
за «молодой» возраст, удивительный прыжок и за
«оригинальный» лыжный костюм.
- Ну, это же
директор…
- Быстрее-быстрее, нам ещё надо
будет поддержать Невилла в лыжных гонках!
- О,
Господи… Лонгботтом и лыжи…
- Северус,
хватит!
- Всё-всё, молчу…
… А
вот и второй лыжник от Великобритании готовится к
старту…
- Мамочки, это же
Хагрид!
- Только не это!
-
No-oooo-oooo-oo!
Так и закончились Зимние
Олимпийские Игры 2014 в Сочи, толком так и не
начавшись!
Вот ныне решается Северус Снейп
Отомстить, ну
допустим... шарданам.
И всех шарданов - стариков,
молодых -
Всех он лично пристрелит. Наганом.
Ведь
личные связи (Хогварц-Шарданат)
Плодят поголовье одних
шарданят.
И после попойки аж все шарданы,
Кричат в
лицо магам: "Эх вы, каплуны!"
И едет по полю Сев,
да на коне,
А тут ему Белла, да на помеле.
Покорна
она лишь Все-Знают-Кому,
Смышлёна и нагла, но не по
уму.
Но вот на метёлке она чистый ас,
И с ней на
метле Сев встречился счас.
"Скажи мне, Белла, про
Известно Кого,
Про то, как он счас поживает?
Не
пойман ещё им Живучий Пацан,
Иль Лорд его уж
добивает?
Открой мне всю правду, не бойся нагана -
Я
уж да для тебя не насыплю кургана!"
"Ведьмы не
боятся иных колдунов,"
Вот ему Белла с
усмешкой.
"Или ты меня позабавить готов,
Своей
огневою потешкой?
Ведь после попойки аж все
шарданы,
Кричат в лицо магам: "Эх вы, каплуны!"
И
всё же свой дар я открою тебе,
Его прочитала у вас на
челе.
Запомни конкретно ты слово моё:
Тебе
варить зелья - отрада.
И это всё так, да вот только,
увы,
Не прибить тебе Поттера чадо.
Твой имидж тебя
совершенно связал,
И Поттера чадо тебе
навязал.
И что Дамблдор мёртв - да то не
беда:
У Поттера с Альбом иная судьба.
Пал один, жив
другой,
Я с больной головой,
Лишь один как огурчик -
Ты, наш Снейп удалой!
Судьба тебя долго и
присно хранит,
Не по вкусу смерти, видать, весь твой
вид.
Да только на всяк ЯК есть, вишь, свой
Мессершмит,
А конь сий, тебя вишь,
погубит!"
Сказала - и прочь, а за ней рой
зверей,
Ведь Беллатрикс - владычица полу-людей:
Кто
мяучит, кто плачет, кто хнычет,
Лишь Беллатрикс хохочет
и тычет.
Как подкову сует она Лорда указ:
Кому в
лоб, кому в нос, кому в бровь, кому в глаз.
Что не казнь
у неё - то Авада,
И большая бутыль лемонада.
И
задумался Снейп, и его, вишь, чело,
Затемнилось
печальною думой.
И он слез со коня, и к нему
обратясь,
Говорил он довольно угрюмо:
"Эх, прощай,
дорогой:
Твоя видно судьба - проклятым быть Ягой.
На
тебе я кататься хотел, но увы,
Не добыть мне шарданов с
тобою.
Пусть после попойки аж все шарданы,
Кричат в
лицо магам: "Эх вы, каплуны!",
Да только свинье не
товарищь я-гусь,
Да и с тобой, Белла, уж я
разбирусь!"
Сказал и пошёл а за ним хрюкал
конь,
Обратившись, от зелья, свиньёю.
Да обратно
бежал, помог в том ему Снейп,
Ускоренья прибавив
ногою.
Зельевар на шардан лишь с наганом пошёл,
Да
также с нагайкой, что раньше нашёл...
Пирует с
шарданами наш зельевар,
Он выжил, Лорда
проклиная.
Где Лорд был, остался один лишь
туман,
Про Поттера не вспоминая.
Гарри вновь
победил,
Он и Лорда убил,
Что ему зельевар, прямо
слово?..
"...А вот я коня своего превратил -
Заглядение, а не корова!
Да где же пасётся бурёнка
моя?
Неужто она без меня умерла?"
И слышит ответ: да
он прав на все сто,
В одиночке скончалась
бурёнка.
"А где кости лежат?" "Да вон, вон и
место,
Где лежит коровёнки нетлёнка."
И Северус
Снейп головою поник,
"Эх я, зельевар, а всё тут как
кулик!
Что мне Белла рекла? Да ведь то была
чушь!
Так мне место коня заменил некий уж
Что Нагини
прозвался и Лорду служил,
И Лорд мне - через Беллу -
опять удружил!"
И вот выехал Сева домой от
шардан,
В одной руке палочка, в другой - стакан,
И
он видит - на месте там пляшут канкан,
Ну а пляшет сам
Поттер - вот ведь хулиган!
Ну а кости-то где? А вон
кости лежат,
И от пляски той сами конкретно
дрожат,
Вокруг них муравьи эти кости множат,
Ну а
сквозь муравьёв пробирается гад.
Уцелела Нагини -
иль то был другой гад?
Но конкретно принёс этот гад
чистый ад.
Там где кости скотины - теперь маги
лежат,
И издал тогда Сева счастливийший
мат.
Ковши круговые пенятся, шипят,
И все
поменяют Поттера.
И рыдают Уизли, а Люциус, гад -
Он
счастливый подобно пантера.
А Сева Беллу уживил под
шумок,
И к себе в коморку тишком уволок...
(А
за Снейпом с Беллатрикс идёт рой тварей,
Ведь Беллатрикс
- владычица полу-людей.
Среди них - и один выдающийся
змей,
Он с лица словно Лорд Тёмный будет,
ей-ей:
Носа нет, губы тонки, но твёрд его взор
-
Гарри Поттер жил-помёр: вечен лорд Волдеморт.)
Однажды Гарри проснулся посреди ночи от того, что у него
заболел шрам.
Да не просто проснулся, а подскочил чуть
ли не до потолка и издал бешеный крик:
- Он вернулся!
Вернулся!
Повскакивали со своих кроватей Рон, Дин, Синус
и Нервилл.
- Сам-знаешь-кто? - спросил один из
мальчиков пугливым шепотом.
Гарри только молча кивнул,
не найдя в себе сил говорить.
Тогда в спальне поднялась
жуткая паника, парни позвали МакДонагалл, но сколько все
впятером не расспрашивали Поттера, не добились от него
больше ни слова.
Тогда декан махнула рукой, мол, спите,
утром разберемся, что там еще ему
приснилось...
Остальные согласились с ней. В конце
концов, лорд Вольдеморг может подождать до утра.
Но
Гарри не спал. Он знал, что не Второсорт, а гораздо более
страшное существо вернулось с того света - вернулось, чтобы
найти его и отомстить.
Гарри сидел в кровати и трясся,
и тут в окно раздался тройной стук. Мальчик опасливо
подошел, приоткрыл форточку и увидел свою сову Хердвигу,
всего лишь сову.
Но что-то в ней было не так. От Хедвиги
странно пахло, и Гарри, приглядевшись, понял, что она
мертва. Сова-инфери. Это был знак - такие посылал тот, чьего
имени все боялись, непобедимый человек-робот, которого
нельзя было не убить, не прогнать.
В когтях сова держала
записку. Гарри развернул ее.
Внутри было всего два
слова:
"Процессор Снейп".
А я не знала, что эту
печаль не вылечат ни книги, ни время, ни даже магия. Я не
знала, что он вот так - внезапно - появится здесь, в
Хогвартсе...
Ведь мы любили друг друга, а потом... потом
произошла крупная ссора, и он... он так и не простил меня. Я
ходила к нему, стучалась в дверь, но он просто не пускал
меня. Избегал меня. Попыталась подойти на улице - оттолкнул.
И по его глазам было видно, что он бы Аппарировал, если бы
мог...
Я устроилась в библиотеку Хогвартса, жила там же,
в небольшой комнатке рядом с ней. Я любовалась закатами из
окна библиотеки и читала, весь день, а иногда и по ночам. А
потом - потом я узнала, что он тоже здесь, в школе, что
теперь он тоже здесь будет жить и работать.
Он
по-прежнему избегал меня. Единственный раз, когда мы
поговорили, был, когда я снова попыталась попросить
прощения, а он горько сказал:
- Ты тогда была
права, Ирма. Тогда, в пылу ссоры. Я жалкий, никчемный, злой
и завистливый сквиб. А теперь уйди. Пожалуйста.
...
В ту ночь мы узнали о смерти профессора Дамблдора. И общее
горе сблизило нас. Первый раз за долгие годы Аргус подошел
ко мне и взял за руку.
Эльфы чересчур расстарались с согревающими
чарами.
Профессор зельеварения Северус Снейп
проснулся посреди ночи от невыносимой духоты и тяжести двух
навалившихся на него тел.
Часы на камине показывали
без четверти три. Одеяло лежало на полу. На груди профессора
устроился Драко. А живот придавил Гарри. Наглецы и
стервецы.
В суровой профессорской груди разливалась
теплая волна нежности.
Потеряв когда-то свою
великую любовь, Снейп уже смирился с тем, что теперь
навсегда единственным его чувством будет только жажда мести.
Но судьба мастерица подкидывать сюрпризы. И вдруг в его
жизнь ворвались два юных проказника и завоевали очерствевшее
сердце. А заодно оккупировали его постель.
Они вили
из него, сурового и бессердечного Снейпа,
веревки.
Они творили, что хотели.
А он
любил их. Всем жаром одинокого, изголодавшегося по
привязанности сердца.
Когда они катались по постели
и ковру, то ласкаясь, то по-звериному рыча, он мог просто
смотреть на них, любуясь красотой, грацией, юным пылом. А
они, бесстыдники, лукаво поглядывали на него, хватали за
руки, тянули за мантию. Снейп смущался, ругал себя старым
дураком, но устоять не мог! И с энтузиазмом присоединялся к
резвящейся парочке.
Мерлин великий! Как же быстро
они стали взрослыми!
Теперь они все чаще то вместе,
то поодиночке пропадали куда-то по своим загадочным делам, а
профессор терзался от неизвестности и ревности. Да,
ревности! Ведь он слышал, как пищат от восторга поголовно
все девицы Хогвартса, встречая этих красавцев в коридорах
замка. И видел, как те благосклонно принимают знаки
внимания. Особенно кокетливо вел себя Драко, паршивец.
Следовало запереть его на недельку в спальне. Вот Гарри,
добрая душа, никогда не забывал показать профессору свою
любовь и преданность.
И опять, нашлявшись где-то до
поздней ночи, они притащились в его постель и дрыхли без
задних ног.
Снейп вдруг разозлился. Пора было
прекратить столь беспардонное поведение. В конце концов, он
– Северус Снейп, Ужас Подземелий, самый строгий и суровый
преподаватель за всю историю школы!
— А ну вон из
моей кровати, шатуны полуночные! – рявкнул Снейп. – Я еще
узнаю, где вы бываете по ночам!
Взъерошенный Гарри
приподнял голову и уставился на него перепуганными
ярко-зелеными глазищами. А вот Драко даже не вздрогнул.
Приоткрыл бесстыжий голубовато-серый глаз, глянул им сердито
и снова закрыл.
Вообще-то он казался слабым из-за
своего изящного сложения. Но наглости в нем было – тонны.
Даже не понятно было, где она вся умещалась. Гарри в
сравнении с ним казался наивным простачком. Но только в
сравнении с ним.
Гарри похлопал глазами, потом
зажмурился и начал вылизывать горячим языком профессорский
пупок, рассчитывая, видимо, таким образом успокоить
его.
Да и не мог, просто не умел он злиться на них
дольше пары минут. Снейп одной рукой крепко притиснул к себе
недовольно вякнувшего Драко, а вторую протянул вниз, со
словами:
— Иди сюда, Гарри, малыш.
Но тут
в камине что-то грохнуло, и очарование момента вдребезги
разбил голос МакГонагалл:
— Северус! Я прошу
прощения, но ваше присутствие просто
необходимо!
Через минуту уже одетый Снейп оглянулся
у двери. Гарри всем телом прижал к постели извивающегося
Драко и самозабвенно вылизывал его, иногда нежно покусывая
за уши. Снейпу до боли в сердце не хотелось покидать
их!
— Что там стряслось, Минерва?
— Мистер
Малфой и мистер Поттер устроили дуэль в Башне
Астрономии.
Снейп просто зашелся от гнева. Он
вылетел из комнаты твердо намереваясь убить этих двух
кретинов, отрывающих нормальных людей от редких мгновений
семейного счастья.
Но прежде всего — приказать
эльфам отнести в его комнату мяса и молока. Его дорогие коты
наверняка проголодались.
В "Дырявом котле" у стойки сидел аврор лет 27-и. Сидел,
задумчиво покручивая стакан с виски. Это был маггловский
"Джонни Уокер" - иногда аврор предпочитал на время забыть,
что он аврор и волшебник в принципе, забыть, да покрепче.
Причин было достаточно.
Молчаливый сосед аврора пил пиво
и читал "Пророка". Аврор машинально скосил глаза на
заголовок: " МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ НЕ ЛГАЛ! ТЕМНЫЙ ЛОРД
ВЕРНУЛСЯ!"
Аврор досадливо поморщился и сделал глоток.
На лицо упала прядь волос. Еще полгода назад каштановых.
Ныне -седых...
Да, ОН вернулся. Он уже давно это сделал,
но пресса удосужилась посмотреть правде в глаза только этим
утром. Сам аврор знал об этом уже несколько месяцев, и знал
очень хорошо.
Он устало прикрыл глаза. В голове сразу
вспыхнула картинка...
Вот он бежит, бежит вместе со
своим отрядом, бежит туда, где разгорается бой. Опять погром
Упивающихся, только на этот раз уже четко направленный. Они
пытались поймать Поттера.
- Быстрее, Долиш со своим
отрядом уже там, им нужно подкрепление. Черт бы побрал этот
антиаппарационный купол, вот гады! - на ходу кричал ведущий,
Энтони.
И они бежали быстрее...
Аврор открыл глаза и
сделал еще глоток.
Потом был бой. Он много убивал. Очень
много. И его самого пару раз чуть не убили.
Он помнил
только ту красную вспышку, это было Оглушающее, видимо,
кого-то из своих, шальное - Упивающиеся милосердием не
отличаются.
Он помнил, что очнулся с четким намерением
продолжать бой с силами Тьмы. А потом он открыл глаза, и
намерение исчезло...
Прямо перед ним, в двух шагах,
лежал парень из его отряда. Они были ровесниками, учились в
одном потоке в Хоггвартсе, оба - в Гриффиндоре...
Глаза
парня смотрели прямо на него, прямо ему в лицо. В них
навсегда остановилась смесь непонимания и горечи, казалось,
мутной взвесью осевшая где-то в районе зрачков...
Аврор
прекрасно понимал теперь, что на поле боя нет ни Дамблдора и
его интирг, ни министра с его махинациями, ни Неназываемого
с Избранным и их долбаным Пророчеством заодно. На поле боя
есть только союзники и враги.
Но это - лишь часть
правды.
Другая часть состоит в том, что на ПОЛЕ боя, на
земле, нет ни тех, ни других.
Есть только мертвые.
Только лица. Неподвижные, бледные, приходящие по ночам и
разговаривающие с тобой. И почти все спрашивают, зачем ты их
убил. Или не защитил. И смотрят прямо в глаза, и ни
моргнуть, ни проснуться...
Молодой аврор тряхнул седой
головой, залпом допил виски, встал, расплатился и вышел из
паба. Не на Диагон-аллею. В мир магглов.
Он больше так
не хотел. Не хотел работать на Министерство, не хотел
драться, не хотел убивать и видеть, как убивают
товарищей.
Он хотел только одного.
Он хотел бы,
чтобы они перестали приходить по ночам.
