В продажу вышел новый маскарадный костюм, называется "Слэш по Гарри Поттеру". В набор входят: баночка вазелина, грязный черный парик, несколько склянок алхимика, и надувной спаситель магического мира в полный рост.
Для любителей поиграть - во рту Гарри Поттера может находиться снич. Ищите, и выигрывайте!
Стонарики или же драбблы - минифики длинной 100 слов (для драбблов не так строго).
Обычно имеют двусмысленный поддтекст.
Тексты, не удовлетворяющие вышесказанному, а также формату сайта, будут удаляться.
Спрашиваю себя: «Зачем тебе это нужно?» Ответ прост: Мне не
нужно, мне хочется.. Чего? Мне хочется ТЕБЯ!! Я тебя
ненавижу, ты меня ненавидишь. Все это знают. Удобный случай
- унижаем друг друга. У меня, конечно, получается получше.
Все таки, неправду говорят о нас. Гриффиндорцы - это
неописуемо хитрые и подлые создания. А особенно я. Мы –
несовместимые люди. Нас бесит каждый шаг другого. Да, меня
бесит каждое твое слово, просто выебывает, даже когда ты
говоришь, что – то о Мальчике – Который - Выжил. Я впадаю в
истинно животную ярость, когда вижу тебя. Я хочу уничтожить
эту красоту (несмотря на мою неприязнь, признаю, ты красив,
даже очень). Твои красота и ум – красная тряпка для меня! Я
хочу бить тебя. Разбить твои великолепные тонкие губы в
кровь и смотреть, как легкие рубиновые струи стекают по
острому подбородку на ключицы (кстати, над левой ключицей у
тебя родинка), а потом медленно собирать твою кровь губами и
пальцами. Я хочу прижать тебя, прижать к ледяному каменному
полу, сесть на грудную клетку, и сжав ребра коленями так,
чтоб остались темные синяки, заставить тебя задыхаться. А
когда воздуха не будет хватать, и ты начнет вырываться и
судорожно вдыхать воздух, я начну бить тебя по щекам
наотмашь, чтоб скулы стали сиреневыми, твои великолепные
узкие скулы. Хочу увидеть, как твои серые глаза потеряют
блеск. Как расширятся зрачки, а серость станет такой же
тяжелой, как свинец. Я хочу сломать это тело! Твое шикарное
тело! Тонкое, стройное, но невыразимо сильное тело. Хочу
рвать эту светлую кожу зубами и ногтями. Я хочу нагнуться
над твоей шей и целовать её, а когда от наслаждения ты
потеряешь бдительность и расслабишься, я прокушу её и буду
слизывать с белой кожи вкусную алую жидкость. Спросишь,
откуда я знаю, что она вкусная? Я просто уверен, что весь ты
сладкий: твоя кровь, твои слезы и (о! конечно же!) твоя
сперма. Да, я хочу тебя попробовать. Я хочу всего тебя, быть
на тебе и в тебе. Хочу трахать тебя и бить. Хочу, чтоб
извивался от наслаждения подо мной. О! Да! Я очень хочу
всего тебя. Но ты не мой, конечно не мой. И никогда не
будешь. А я из-за всех этих желаний чувствую себя животным.
Но, знаешь что?! Мне не стыдно! Я даже наслаждаюсь этим.
Наслаждаюсь невозможностью всего этого. Наслаждаюсь тем, что
ты так желанен мною. Несмотря, на пошлость и извращенность
всех моих мыслей, рядом с тобой я держу их глубоко внутри.
Все, что я себе позволяю, это презрительные усмешки. Но
иногда вижу интерес в твоих глазах. Нет. Не так, не интерес.
Заинтересованность. Тебя интересует, что я на самом деле
думаю. Но узнать мои мысли для тебя так же невозможно, как
для меня, осуществить их. Чем больше думаю, тем больше хочу,
тем больше боюсь потерять контроль. Все таки ты великолепен,
дорой мой ублюдок, мой любимый Драко Малфой.
Вот и оно. Большое старинное здание больницы. Я уже близко,
Гарри. Я делаю глубокий вдох, хватаюсь за толстую медную
дверную ручку, больше напоминающую ржавую трубу, и толкаю
тяжелую деревянную дверь. Моему взору открываются высокие
грязно-белые стены, в некоторых местах краска потрескалась,
кое-где даже обвалилась, обнажая уродливое нутро бетонных
перегородок. На сером от копоти, пыли и ещё чего-то
неизвестного потолке видны черные пятна плесени, нити
паутины в углах собирают комья пыли и грязи, периодически
сыпавшиеся на головы редких посетителей, штукатурка ещё
держится, но от этого внешний вид ничуть не улучшается,
пузыристое, неровно наложенное покрытие давно пора менять.
Через каждые десять метров на тонких шнурках из проводов
висят грязные лампы, лишенные абажуров, слабо освещающие
длинный коридор. Третья от входа лампа с треском мигает, что
очень пугает. Положенная на полу маленькая кафельная плитка
безвкусного терракотового цвета выбита и покрыта уродливыми
трещинами, об которые спотыкаешься, пока идешь. В самом
конце коридора расположена стеклянная дверь, открывающаяся в
обе стороны. Дверь с надписью «Стой! В верхней одежде и без
сменной обуви вход воспрещен!». Я вздыхаю, остановившись
перед ней, и оглядываюсь назад. От отвращения меня
передергивает. Противно здесь находиться. Удивительно, что в
волшебном мире ещё остались такие больницы. Как тут только
лечат пациентов? Мне даже страшно думать, как сюда попал
Гарри. Я иду к тебе, любимый, осталось чуть-чуть…
Я
подхожу к постовой медсестре и спрашиваю, в какой палате
находится Гарри Джеймс Поттер. Она оглядывает меня
непонимающим взглядом, взмахивает палочкой, проверяя список
поступивших, и заявляет, что таких нет. Но я-то знаю, что он
тут! Я чувствую это. Пробегаю по мрачному коридору дальше,
открываю дверь в одну из палат. Полные тоски и грусти
взгляды с четырех коек сразу упираются в меня и пробегают по
всему телу, будто безмолвно спрашивая, что я тут забыл. Я
быстро захлопываю дверь и заглядываю в следующую палату.
Здесь нет никого, кроме одинокой старушки, молча смотревшей
в потолок. Когда скрипнула дверь, она даже не обернулась,
чтобы посмотреть, кто вошел. Пожелав себе удачи, я толкнул
дверь в третью палату.
— Гарри! Наконец-то! Я так
рад тебя видеть, любимый! — увидев его стоящим около окна, я
не сдержал эмоций и с восторженными криками кинулся к нему
на шею.
— Что ты так долго, Драко? — он поцеловал
меня и улыбнулся, крепко обнимая за талию. — Я уж подумал,
что тебе придется давать подсказку. А ведь нет, нашел меня!
Хотя искал целых два дня.
— Ну, простите, никто же
не знал, что тебе хватит мозгов спрятаться в таком месте! —
я попытался возмутиться. — Это отвратительно,
Гарри.
— Прости, солнце, — он быстро чмокнул меня в
щеку. — Теперь твоя очередь прятаться, а я буду искать! — с
этими словами он помахал рукой и аппарировал. Неугомонный.
Скучно ему просто так жить, в прятки поиграть решил. Ну,
ничего, ему ещё придется помучаться, кажется, я знаю, где
спрячусь в этот раз…
Автор:Takani Megumi аКа Keiko Название:Теперь мне не больно падать
…Орден Мерлина посмертно получают: Ремус Люпин, Нимфодора
Тонск, Симус Финниган, Невил Лангбботом, Рональд Узли,
Нарцисса Малфой, Северус Снейп…- клик и голос до сих пор
вещающий последние новости магического мира смолк. Комната,
освещенная только светом телевизора, погрузилась во тьму, но
все же не такую непроглядную, чтоб не увидеть не ясный
человеческий силуэт, напряженно замерший по середине
комнаты. А еще через минуту он исчез глухим хлопком.
***
Когда-то у него было все: дом, семья, любимый
человек, а теперь все что у него есть это жалкая хибара,
много выстроенных в ряд могил и воспоминание, с которыми
невыносимо больно, но без которых он не смог бы жить.
Кадр… Радость. И вот он в пятилетнем возрасте дома, в
поместье Малфой мэнор. Его мать как всегда прекрасна в
окружение белых роз в саду, но если на приемах рядом с
посторонними она необычно холодна и непреступна, то здесь с
семьей на ее губах расцветает искренняя, настоящая улыбка.
Он смотрит на нее, видит, как она кружится и смеется среди
цветов, как ним идет отец. И с каждым шагом он теряет все
свое высокомерие, вот уже он рядом с ней нежно обнимает и
целует. А потом они смотрят на него, и ему кажется, что
именно так и должно быть всегда. Что отец всегда должен быть
рядом, давать советы, мама подбадривать и улыбаться, да так
что ему снова станет не грустно.
Кадр… Одиночество. Ему
одиннадцать он должен отправляться в Хогвардц, и он некогда
не отлучался из дома так на долго. Ему будет одиноко без
мамы и папы.
Кадр… Обида. Протянутая рука так и
осталась, не пожата. В сердце появилась злость на Поттера,
ненависть к Узли, и обида на себя за то, что не сдержался,
за то, что показал свои эмоции.
Кадр… Ненависть. Пять
лет ненависти, издевок, драк. Пять лет он чувствовал горечь
поражений и не только в квиддиче, по жизни. Этот Золотой
мальчик как будто специально всячески пытался добиться
внимания к своей драгоценной персоны это раздражало,
бесило.
Кадр… Недоверие. Боль. Он уже пятнадцать минут
держит в своих руках, газету в неверии уставившись на
первую страницу «Ежедневного Пророка». «Люциус Малфой -
Пожиратель Смерти, посажен в Азкабан!»
Кадр… Страх. Вот
он стоит на коленях перед тронам Темного Лорда. Тот
оценивающе смотрит на него, только взгляд у него странный,
он не смотрит на его силу, а как будто пожирает его глазами.
А потом дает ему задание. Ведь он знает, знает что он не
сможет его выполнить.
Кадр… Страх страх страх страх…
Боже он не когда так не боялся… Он не может убить человека.
Кадр… Слезы. Северус смотрит на него, и он может видеть
боль в этом взгляде. Он пытается справиться с собой, с
голосом, беспомощным выражением лица, слезами. Но у него не
выходить, он все еще видит перед собой искореженное тело
матери, и свежий выпуск «Ежедневного Пророка», «Смерть в
Азкабане. Люциус Малфой был найден мертвым в своей камере!
Известный Пожиратель Смерти, Правая рука
Того-Кого-Нельзя-Называть.». А Воландеморт не прощает
ошибок…
***
Полгода, с его семнадцатилетние
прошли очень быстро. Они с Северусом прятались от Авроров и
от Пожирателей на маленьких съемных квартирках в маггловском
Лондоне.
Он хорошо помнит, как все произошло. Это момент
его жизни отпечатался, казалось на сетчатке его глаз. Ведь
как по-другому объяснить то, что когда он закрывал глаза, он
видел тот вечер.
Он тогда заболел, и им пришлось снова
снять квартиру.
Он помнил, как лежал на кровати
заботливо укрытый Северусом теплыми одеялами. Помнил, как
крестный варил зелья для него на маггловской кухни
совершенно для этого не предназначенной, как ему осторожные
приподнимали голову, давая ему проглотить приготовленное
зелье.
И уже потом намного позже помнил твердые губы,
трепетно прикасающиеся к его губам. Нежные дарящие
наслаждение руки, которые казалось, были повсюду и знали
каждый уголок его тела. Помнил приятную темноту комнаты,
заполненную гортанными стонами, и было непонятно чьи
они.
Это был первый и последний раз когда они были
близки.
***
А дальше была решающая
схватка, где он сражался за Поттера. И Смерть, смерть
Северуса, последнего любимого человека.
***
Драко раздраженно тушит сигарету, запахивает сильнее
плащ: «как же холодно»- и идет снег, он ложится белыми
хлопьями на одежду, чтобы потом растаять, оставив после себя
холод и одиночество, тоже, что у него на душе. И все-таки он
мазохист раз, за разом вспоминая свое прошлое, он хоронит
свое будущее. Ведь это, правда, что ждет его впереди? Еще
большая боль?
Драко поднимается с бортика крыши, на
котором он курил сигареты, смотрит на проплывающие внизу
машины и спешащих куда-то людей. А ведь они даже не
догадываются, что была война, что кто-то умирал, что бы они
жили. И в этот момент он ненавидит их, как ненавидит
Воландеморта, как Поттера который так и не попытался спасти
его Сева, ему было легче уйти спасать Узлетту. А потом он
улыбается безумной улыбкой и делает шаг на встречу к краю
крыши. И еще шаг…
***
Теперь мне не больно
падать
Автор:Takani Megumi аКа Keiko Название:Просто день...
Знаете, иногда так бывает, что лучше всего скрыть свои
умения. Особенно если ты знаешь, что это себя окупит. Нужно
претворить неучем, горько вздыхать и всем своим видом
показывать полную неспособность самостоятельных действий. А
еще лучше посмотреть на объект своих желаний щенячьим
взглядом и нервно потеребить ворот белой накрахмаленной
рубашки, ведь именно такую надо надевать под черный костюм.
И тогда у тебя все получиться.
- Поттер, я ведь тебе
сотню раз показывал, как надо это делать. Ну почему ты не
запоминаешь, а? Как ты вообще смог отучиться все семь лет,
не умея это делать?
- Драко, ну не умею, зато тебе это
удается отлично, - Гарри вновь пускает в ход наивный взгляд
и немного играет бровями, как бы намекая на что-то.
-
Потти, ты тупой, раз не можешь это запомнить, - но это
звучит не язвительно, а немного устало.
Все, и
гриффиндорец понимает, что дело, как выражаются магглы, в
шляпе. Блондин мученически вздыхает, подходит ближе и
провидит руками по его бокам, разглаживая появившиеся
складки. Поднимает голову, чтобы посмотреть в его глаза. И
Поттер думает, что теперь главное - не покраснеть иначе его
живо раскусят и вместо удовольствия он получит внушительную
шишку или, на худой конец, мощный сглаз. Но вот Малфой,
видимо, что-то все-таки заметил и, улыбнувшись краешком рта,
направился к столу, взяв с него ненавистный ему клочок
ткани. Затем он вновь подошел к Золотому мальчику и
потянулся к вороту его белой рубашки.
- Какой тебе
сделать?
- Не знаю, может тот, что ты делал
раньше?
- А, понятно, значит «Виндзор». Хорошо, только
ты стой спокойно.
Тонкие пальцы продевают галстук в
воротник (причем, воротник поднять, - так будет намного
удобнее, но вот когда же он успел это сделать, Гарри не
знает) таким образом, чтобы справа оказался его узкий конец,
а слева – широкий. Пальцы пробегают по ткани и сводят концы
галстука крест-накрест – широкий конец поверх узкого. Малфой
пропускает широкий конец галстука под узким, и продевает его
в получившуюся петлю под воротничком. Серые глаза на
мгновенье взглянули на усмехнувшегося Поттера, но тут
блондин уже снова вернулся к прерванному делу. Теперь Драко
пропускает вновь широкий конец галстука под узким,
вытягивает влево и протягивает вправо, поверх узкого конца.
Пальцы снова тянут, широкий конец в петлю и вдевают его в
узел. Галстук почти закончен, парень это знает и с
нетерпением ждет последние штрихи. Блондин вновь посмотрел в
зеленые глаза Гарри и медленно, мучительно медленно затянул
получившийся узел и заправил его под воротник. Сердце
Поттера колотится, как ненормальное, а ведь вроде бы ничего
особенного не произошло. Малфой всего лишь завязал ему
галстук, но это вновь заставило кровь быстрее идти по венам.
Брюнет поймал узкую кисть блондина, до этого спокойно
лежащую на его груди, и прижал к губам.
Горячая бледная
кожа, через которую проглядывало несколько венок, сводила
его с ума.
- Драко, может мы не пойдем на этот дурацкий
праздник, а примем горизонтальное положение?
- Мы просто
обязаны там появиться, ты же знаешь.
- Хорошо, но я
требую компенсации. Сегодня вечером, - Поттер наклонился и
впился поцелуем столь желанный рот, его язык проник на
«чужую» территорию и принялся исследовать все с особой
тщательностью. Немного поласкал небо, провел кончиком по
зубам и наконец-то встретился со своим старым «знакомым»,
который, видимо, так же был рад встрече.
Через некоторое
время Гарри оторвался от этого занятия и, взглянув в серые,
затянутые дымкой удовольствия, глаза, прошептал: «Вечером».
Я старую игрушку храню, как талисман
Простая безделушка,
смешной самообман,
Но все же, все же, все же, так
хочется считать,
Что талисман поможет и мне счастливым
стать.
Прошло уже так много лет... Что каждый день,
когда я просыпаюсь, я не могу понять сон это или явь? Иногда
мне кажется, что на самом деле все, что происходит,
происходит не со мной. Что все это в действительности мой
нескончаемый кошмар, который закончится, стоит мне открыть
глаза. Но они не открываются, и тогда я ищу, судорожно водя
рукой рядом с собой, единственную вещь, которая по праву
считается моей. Она со мной, сколько я себя помню. Кроме нее
у меня есть только жалкая сырая порванная роба. И даже нет
нижнего белья. Временами, когда я могу связно мыслить как
человек, а не как обезумевшие от боли животное, я думаю, что
они оставили ее в насмешку. И вот наконец-то рука нашла его,
мой талисман. Пальцы приятно холодит металл. Это невозможно,
но холод этого металла приятен даже в этом жутком месте.
Месте, где изо рта вырываются облачка пара, а руки сжимают
худые плечи в отчаянной попытки согреться. Подушечки пальцев
нежно исследуют давно уже известный до малейшей выпуклости и
вмятины, кулон.
* * *
Когда-то давно, как будто в
другой жизни... В той иной жизни, полной блеска золота,
искрящихся изумрудов, брильянтов, призрачных улыбок,
скрывающихся за великолепными веерами, веселого смеха и
красок маскарадов. В жизни, когда у него было все, в далекой
юности был один человек, которого он очень любил – даже
больше, чем себя, только понял это слишком поздно. Этот
человек, смущаясь и краснея, неловко поправляя свои
растрепанные волосы, подарил ему обычный металлический
кулон. Тогда, когда он увидел этот подарок, то разозлился и
обозвал его жалким. Он кричал, совсем не замечая, как
темнеют некогда яркие, цвета листвы, глаза его любимого.
Поэтому, когда тот развернулся и быстрым шагом ушел, то он
продолжал стоять и сыпать проклятья на эту черную вихрастую
голову. Лишь потом, в темноте ночи он позволил себе лежать в
своей спальне, гладя кулон, и уснуть с улыбкой на
губах.
* * *
Каким же он был глупцом! Когда он
проснулся, то думал, что стоит ему извиниться – и тогда все
будет как прежде. Поэтому, когда за завтраком его черный
филин принес газету, то он был в совершенно прекрасном
настроении. И собирался прочитать новости и посмеяться над
"проблемами" Министерства. "Пророк" выпал из его враз
ослабевших рук, как только он прочитал заголовок первой
полосы. "Мальчик, Который Выжил, все же
умер?!"
Талисман, не обмани мои
надежды
Талисман, в тебя я верю, как и прежде,
И
чтобы солнце мне светило сквозь туман,
Ты улыбнись, ты
улыбнись, мой талисман.
Уже намного позже, после
смерти Гарри Поттера, силы добра стали невероятно жестоки. И
теперь уже Пожиратели Смерти в ужасе прятались от них,
забиваясь подобно крысам в разные щели. Только тогда, хоть
он и полностью изучил кулон, он нашел механизм, который
открывал две половинки медальона. Там оказалась
фотография... Он и Гарри прижимались к дереву, сжимая друг
друга в объятьях, судорожно целовались, как будто в
последний раз. И записка, написанная знакомым размашистым
подчерком: "Оказывается, тогда нас видел Колин". Когда он
читал ее, то чувствовал, как по щекам катились крупные слезы
боли, горечи. Он не мог стереть их, руки были в грязи,
поблизости слышны вспышки заклинаний, но весь его мир
сузился до этой маленькой фотографии и клочка бумаги. Именно
тогда его и поймали. Его судили, он видел море злых лиц:
Уизли, Грейнджер и другие, кого он видел или знал прежде.
Его родители покоились в склепе на земле Малфой-Менор, и у
него не осталось живых родственников, а единственный
человек, с которым он бы прожил жизнь, был убит. Теперь ему
было нечего терять.
И я не унываю, когда
мне не везёт,
Я говорю "бывает, случайности не в
счет",
Но всё же, всё же, всё же хватаюсь за
карман
На что это похоже, в чём дело, талисман?!
Автор: Юморист Название: Последний штрих к Эпилогу...
- Привет.
- Ну, привет.
Пауза.
- Ты не хотел на
Слизерин?
- Отвали.
Пауза.
- Да ладно. Тебе у
нас понравится. Я вот очень хотел на Слизерин! Давай
дружить?
- А я хотел на Гриффиндор! И я хочу дружить с
другой компанией!
Пауза.
- А я тебя знаю. Ты Альбус
Поттер.
- И я тебя знаю. Ты Скорпиус Малфой.
- Ты не
хочешь дружить, потому что твой папа на меня на перроне
пльцем показывал?
- Это не папа. Это дядя Рон. И какая
теперь разница? Отвали!
- К Вашему сведению, мистер
Поттер, с Малфоями так не разговаривают. Я вызываю Вас на
дуэль! Если честь дорога Вам, жду завтра Ваших секундантов.
Лорд Скорпиус Гиперион Абраксас Северус Малфой к Вашим
услугам!
- Что?
- Я сказал, я Вас вызываю...
-
Да слышал я! Не это. Как тебя зовут?
- Не придирйся,
невежда. У всех благородных людей по нескольку имен. У
Вашего обожаемого Дамблдора было еще больше!
- А у меня
всего два.
- Сочувствую.
- А почему тебя так
назвали?
- Скорпиус - в честь моего созвездия, Гиперион
- в честь моего дедушки по матери, Абраксас - в честь моего
прадедушки по отцу, а Северус... в честь человека, который
спас жизнь моему отцу.
- Меня тоже зовут Северус. И тоже
в честь человека, который спас жизнь моему отцу.
-
Здорово. Рад познакомиться, Альбус Северус.
- Я
тоже.
- Ну что, давай дружить?
- Давай.
Крадусь ночью по пустому коридору. Хотя нет, «крадусь» будет
не слишком верно. Скорее неслышно двигаюсь. Поворот налево,
потом еще один, вверх по лестнице двадцать ступенек. Никого.
Два часа ночи. Все спят. И тут в глубине коридора вижу
женскую фигурку в темной мантии. Замираю в предвкушении. Иду
к ней. Не сразу замечаю, что и женщина тоже движется в мою
сторону. Она…
Слышу тихое: «Нам надо поговорить.» - Да,
- отвечаю я и отчего-то внутренне сжимаюсь. Странно для меня
– бывшего шпиона и бывшего пожирателя…
- Сев, я нашла
другого. Я его очень люблю, понимаешь. Он молод, красив,
богат и меня любит… Но не сердись, он – маггл…
Внутри у
меня все сжалось.
- Дочку я оставлю себе. Она маленькая
и не поймет, что произошло.
Чувствую, что сердце ухнуло
вниз и разорвалось на части…
- Знаешь, ты беден и ничего
не сможешь нам дать…
Ноги подкашиваются и я медленно
сползаю по холодной каменной кладке стены.
Вижу как
дорогие мне карие глаза смотрят с презрением, а на губах
появляется холодная улыбка.
- Ты мне… нам … больше не
нужен, Сев.
- Постой, подожди… Черт, как же мне выразить
сейчас все, что я испытываю к ним – к моим девочкам. Ну не
могу я открыто выражать эмоции, а тем более говорить о них…
Хотя, что я потеряю, если скажу… Или нет, лучше покажу Ей,
все, что я чувствую, но так и не могу сейчас
сказать.
Выхватываю из рукава палочку и кричу на весь
коридор: «Экспекто Патронум!!!» Из нее вырывается белый дым,
который приобретает форму… нет, не лани, а леопарда –
красивого, грациозного. И тут происходит совсем невероятное
– женщина исчезает..
Черт… дожил.. профессор защиты от
темных сил, бывший пожиратель и шпион… точно дожил… Меня
трясет от истерического смеха. Хоть на маггловскую камеру
снимай и Поттерам показывай. Боггарт! Как же я раньше не
понял. Громко кричу: «Ридиккулус!!!!» Значит можно идти
патрулировать коридоры дальше.
Автор:Танцующая с призраками Название:Превратности судьбы
Гермиона зябко поежилась – перед аппарацией даже в голову не
пришло, что в это время года на побережье ветрено и
промозгло. Она огляделась по сторонам в поисках Рона. Его
сгорбленный силуэт застыл поодаль. Засунув руки в джинсы и
уткнувшись подбородком в намотанный на шее шарф, он
неотрывно смотрел на прибой. Запахнув на груди мантию,
Гермиона то ли нервно вздохнула, то ли всхлипнула и
направилась к мужу. Пока еще мужу.
– Привет!
–
Привет, – Рон коротко взглянул на нее и тут же снова
уставился на до омерзения похожие друг на друга
разбивающиеся о скалистый берег волны.
– Давно здесь?
Рон хмуро кивнул и выдохнул в шарф:
– Да нет.
Наверное...
Некоторое время Гермиона разглядывала его
профиль – родной до последней веснушки. Наконец с трудом
отведя взгляд, она тоже взглянула на море. В конце концов,
он пригласил ее сюда, ему и начинать этот непростой
разговор.
Ветер свистел в ушах, порой донося до
застывшей в напряженном ожидании четы Уизли соленые
капли.
– Прости меня, – хрипло произнес Рон. – Видит
Мерлин, я не знаю, как это все получилось... Мне, правда,
жаль.
Наконец, собравшись с духом, он прямо взглянул на
Гермиону. За тот месяц, что они не виделись, его лицо
осунулось. Мрачный взгляд из-под сведенных бровей, на
небритых, отливающих рыжиной, щеках играют желваки. Не
слишком-то типичное для улыбчивого Рона выражение.
– Я
ухожу.
Самообладание вдруг изменило ей. Всхлипнув,
Гермиона отвернулась.
– Я знаю, что виноват перед тобой,
– хрипло продолжил Рон, – но... Ты сама понимаешь, что между
нами давно уже не складывается, а я встретил
женщину...
Да, она это знала. Знала с тех самых пор,
когда год назад впервые заметила на его мантии следы чужой
помады. В тот день, разбирая грязное белье, сначала глазам
своим не поверила, а потом, уткнувшись в эту самую мантию,
завыла-застонала. Потому как неожиданно для себя, подобно
Трелони, всего лишь на мгновение, но пронзительно четко
увидела хохочущего Рона, обнимающего какую-то незнакомую
брюнетку с ярко-алыми, распухшими от поцелуев, губами. Боль
затопила сознание, и только одна мысль жарко пульсировала в
висках: "Опять!"
Это в школе можно было натравить на
Рона стайку канареек. Да, они не заклевали бы до смерти, но
это хоть как-то помогло выплеснуть злость и досаду. А что
делать сейчас, когда за плечами пятнадцать лет брака и двое
детей? Вызвать заклинанием стадо гиппогрифов, чтобы они
затоптали неверного мужа? Смешно...
В ожидании слез и
упреков Рон напряженно смотрел на Гермиону, но она невидящим
взглядом уставилась на стального оттенка море. Глупое море.
Оно всегда повторяет цвет неба. Как будто трудно иметь свой
собственный, не зависящий от обстоятельств, цвет.
–
Прости, – еще раз буркнул Рон. – На следующей неделе я
заберу свои вещи, и… – запнулся он, – может быть, ты сама
скажешь детям, что мы…
Гермиона кивнула. Рон за ее
спиной нерешительно потоптался, поскреб щетину, бросил
тоскливый взгляд на жену.
– Мне пора.
– Да, конечно,
– по-прежнему не глядя, обронила она.
Не вполне веря
удаче – похоже, Гермиона не собиралась устраивать сцен,
обвинять в измене, требовать, чтобы он вернулся – Рон пару
секунд разглядывал напряженно-застывшую, по-девичьи
узенькую, спину, после чего вытащил палочку.
–
Аппарейт!
Позади Гермионы на мгновение взвихрилось и
опало. И тут накатило. Уткнувшись в ладони, Гермиона
беззвучно затряслась в рыданиях. Пятнадцать лет… Пятнадцать
лет она была счастливой женой, а теперь…
Что будет
теперь? Как жить дальше? Как объяснить детям? Но рядом не
было никого, кто мог бы ответить на эти вопросы или хотя бы
сказать, что жизнь так или иначе наладится…
Покачиваясь, она медленно пошла к обрыву.
А потом
на нее упало небо…
*****
– Мисс Грейнжер! – кто-то
бил ее по щекам. Вот наглец. – Энервейт!
– Прекратите, –
Гермиона слабо дернулась. – И я уже пятнадцать лет как
миссис Уизли.
– Вам чертовски повезло, что я проходил
мимо. Вы же могли упасть с обрыва. Что? Вы вышли замуж за
этого недоумка Уизли?
– П-профессор Снейп?
–
Очевидно, что вышли и так же очевидно, что вы в порядке.
– Глазам своим не верю! Последний раз я видела вас с
разорванным горлом на полу в Визжащей Хижине.
Лицо
Снейпа скривилось.
– Спасибо, что деликатно напомнили об
этом факте моей биографии.
– Но как вы смогли выжить?!
Мерлин, мне же никто не поверит, если скажу, что видела вас
живым!
– Пожалуй, все же стоило дать вам сверзиться со
скалы…
*****
Полгода спустя состоялось закрытое
бракосочетание между мистером Снейпом и мисс Гермионой
Грейнджер.
Но это уже совершенно другая история.
Прошло уже два месяца. Два месяца с того момента как я
потерпел поражение. Иногда я задумываюсь, что было бы в
случае моей победы? Да и нужна ли она мне? Все равно я дорог
только кладбищенским змеям и крысам.
Салазар говорил,
что нужно быть предусмотрительным и жестоким. Я следовал его
совету всю жизнь, но это не спасло меня. Я был проклят всем
святым и дьявольским, что есть на свете.
Мои подданные,
соратники, они все были просто грязью, а я их вытащил, дал
им силу, власть над многими… А они забыли меня, предали. Но…
мстить им бесполезно.
Я решил жить дальше. Продолжать
жить. Но пока мне это плохо удается. Мое прошлое не
оставляет меня. Ведь я был лучшим! Теперь я уже никто.
Бесплотный дух… или воспоминание… как хотите. Однако я еще
чего-то жду, надеюсь на удачу. Она меня не оставит.
Последняя подруга.
Я помню, что той ночью, перед битвой,
меня разбудил знакомый шепот. Это была Она. Она – последняя
женщина, готовая пойти за меня на смерть. Она сказала тогда,
что знает способ. Она пожертвовала своей змеиной жизнью,
чтобы я смог продолжить свое существование… Я сделаю все,
чтобы ее жертва не была напрасной.
И если все получится,
я буду вечно тебе благодарен, милая Нагайна…
Полумна Лавгуд ("Гарри Поттер")/Террант Хайтоп(Алиса в
Стране Чудес Тима Бёртона) | Безумное чаепитие
Полумна
падает в нору, а потом, на Безумном чаепитии встречает всю
веселую компанию психов.
"- Ложка? - Нет, это был
морщерогий кизляк."
Она пробирается сквозь лесную
чащу, следуя за странным улыбающимся котом.
"Ну какой
же это был кот!" - подумала она. - "Скорее наргл, обретший
более интересный облик! Интересно, как долго он его
приобретал?.."
А этот странный наргл назвался Чеширским
котом и, прищурив глаза, спросил:
"Алиса?"
"Нет,я
Луна."
Он улыбнулся ещё шире, и, мурлыкнув "Провожу
тебя до Шляпника и Зайца, и до свиданьица!" повёл её за
собой, то исчезая, то появляясь.
Луна даже не замечает,
когда лес кончается, погружённая в собственные мысли.
-
Красиво здесь! И чудесато! И нарглы такие... Новые.
Интересно, а сколько здесь обитает гавзаглотов? - И тут она
со всего ходу врезается в стол.
Чашки тревожно зазвякали
о блюдца, а двое, сидящих за столом, неожиданно
просыпаются.
Заяц, одетый в странный костюм - полосатые
брюки, рубашку и камзол - спросонья пробормотал:
- А?
Что? Алиса вернулась?..
Мужчина в шляпе, сидящий на
противоположном конце стола, с удивлением смотрит на Луну.
Та в ответ с любопытством разглядывает его.
Рыжие
кудрявые волосы торчат из-под полей шляпы во все стороны,
точно непослушный ёршик. Глаза - меняют цвет каждую секунду,
не зная, на каком остановиться. А лицо - красивое лицо -
напоминает юной волшебнице какого-то сказочного
персонажа.
- Здравствуйте. - Наконец, произносит
она.
- Здравствуй. - Лицо мужчины кривится в жутковатой
улыбке, а глаза становятся тёмно-жёлтого цвета. Заяц
испуганно таращит на девушку глаза, а из чайничка
высовывается сонная мордочка мыши. Несколько секунд она
рассматривает Луну, а потом, фыркнув "Это точно не Алиса!"
вновь скрывается в своём убежище.
- Знаете, - вдруг
произносит волшебница, начиная обходить стол и вместе с тем
приближаясь к мужчине. - А вокруг Вас тёмные мозношмыги
летают?
- Мозгошмыги летают? - С удивлением
переспрашивает тот. - А кто это?
- О, это существа,
которые мешают нам думать! Светлые мозгошмыги просто мешают
нам думать, вселяя другие, ненужные мысли. А тёмные... -
Луна почти подошла к мужчине. - Тёмные приносят плохие
мысли.
- Ложка! - Вдруг воскликнул Заяц, держа перед
своим носом маленький блестящий столовый прибор. А рядом с
ним материализуется Чеширский кот.
- Нет, это был
морщерогий кизляк. - Говорит Луна, глядя на него. Мужчина
следит за направлением её взгляда... И улыбается.
-
Правда? А можно мне о них рассказать?
- Да, конечно! -
Радуется девушка. Он же - на этот раз с глазами янтарного
цвета - придвигает ей стул, и она садится.
- Меня Луна
зовут. Луна Лавгуд, - улыбается она. - А Вас?
-
Шляпник... - Он запинается. - Безумный Шляпник Террант
Хайтопп. И можно на ты, конечно же!
Луна с улыбкой
кивает ему, словно обещая, что с этих пор будет называть его
только на ты.
- Кстати, ответь мне сперва на вопрос, -
глаза Шляпника становятся ярко-зелёного цвета, а голос
приобретает таинственность. - Что общего у ворона и
письменного стола?..
Сегодня у него первый раз. Сжимая палочку, Северус с
трепетом перечитывает последние строчки главы.
- Со мной
будет всё в порядке. Со. Мной. Будет. Всё. В. Полном.
Порядке. - Тяжело дыша, он захлопывает книгу и чуть ли не
бегом уходит из спален Слизерина.
Он крадётся на
цыпочках, стараясь не шуметь, иначе - всё пропало!
Но,
на его счастье, сегодня госпожа Удача - а может, сама Геката
- на его стороне. И он выскальзывает из школы незамеченным.
Шаг, взмах палочки - и вот на траву приземляется красивый,
грациозный чёрный кот...
Автор:Osa Название:После встречи с дементором в поезде
Это просто фрагмент из третей книги, в котором я поменяла
кое-что местами)
Гарри открыл глаза. Светят фонари,
подрагивает пол. "Хогвартс-Экспресс" снова в пути, и горит
свет. А он что, упал с сиденья? Рон с Гермионой склонились
над ним, стоят на коленях, позади Невилл и профессор Люпин.
Гарри хотел поправить очки, и его затошнило, на лбу выступил
холодный пот.
Рон и Гермиона уложили его на
сиденье.
- Ну, как ты?
- Ничего. - Гарри бросил
взгляд на дверь. Существо в капюшоне не исчезло. - Что это
было? И кто выл?
- Никто не выл. - Дементор недоумевающе
покачал головой.
Гарри осмотрел освещенное купе.
Бледные-бледные Джинни и Невилл таращили на дементора
глаза.
- Но я слышал вой.
Что-то громко треснуло, и
все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части
дементора.
- Держи, - протянул он Гарри самый большой
кусок. - Съешь и станет полегче.
Гарри взял, но есть не
хотелось.
- Кто это был? - спросил он Люпина.
-
Дементор. - Люпин раздавал кусочки всем остальным. - Один из
дементоров Азкабана.
Все смотрели на него, не веря ушам.
Профессор Люпин скомкал остатки дементора и сунул в карман.
Автор:Castiella_Snap Название:С рождеством, профессор Снейп!
Он стоял посреди богато наряженного зала. Хмурый,
раздражённый, уставший.
« И кто придумал заколдовать
эту чёртову омелу?!» - подумал он раздражённо. Все проходили
мимо. Да и он сам, если бы был кем-то другим, ни за чтобы не
поцеловал его самого, чтобы освободить.
Так прошло
около часа. Учителя и ученики косились на него и во всю
подшучивали. Он в бессильной злобе снимал баллы с каждого,
кто подшучивал над ним в лицо.
Он вдруг услышал громкий
шепот:
« - А мне не кажется, что он такой ужасный!»
А затем послышались звуки чьих-то шагов. Кто-то
остановился прямо за ним. Он повернулся и обомлел, когда
увидел Полумну Лавгуд - главную сумасшедшую Хогвартса.
« -Пришли поглумиться над учителем, мисс Лавгуд?» -
прошипел он взбешённо.
Луна лишь мягко улыбнулась и
приподнялась на носочки, целуя его в губы. Нежно.
Когда
он понял, что его уже не держит заклинание, наложенное на
омелу, он почувствовал, что её губы уже не касаются его губ
и услышал мягкий тихий голос, обращённый к нему:
« - С
рождеством, профессор Снейп!»
Северус Снейп лежал на мокрой земле.
Рядом и в то же
время где-то далеко раздавался громкий незнакомый
шум.
Приподняв голову профессор увидел, что к нему
приближается человек,
одетый как магглы лет сто назад.
Одежда незнакомца была грязна и местами порвана, руки в
крови, ссадинах и царапинах.
- Приветствую Вас, сэр! Вы
в порядке?
Шум не утихал, мысли путались, и профессор
почему-то закричал в ответ:
- Вы химик, сэр? Что-то
взорвалось?
- Рад видеть соотечественника! Химия - моё
хобби. А руки - последствия схватки с главным врагом моей
жизни, это было настоящее исчадие ада, уверяю Вас! Теперь он
мёртв, а я возвращаюсь.
- Со мной произошла похожая
история, коллега. Очень надеюсь, что враг мёртв. Но я не
вернусь. С таким, - Снейп указал на рану на шее, - не
возвращаются.
- Обязательно вернётесь, сэр! Взгляните на
молодого человека фуражке и жёлтых ботинках, вон там, на
утёсе! Ему перерезали горло бритвой, горло перерезали,
слышите! Но он вернётся! И у него будут путешествия, каких
нам с Вами и не представить!
Звук не становился ни тише,
ни громче. Значит, снова придётся кричать:
- Вы не
скажете, что здесь так сильно шумит?
- Это вода, сэр.
Добро пожаловать к Рейхенбахскому водопаду!
Автор:Поттеролог Название:Смерть Гарри Поттера (после просмотра фильма ''ГП и ТК'')
Гарри сел за стол в гостиной Гриффиндора, открыл дневник
Тома Риддла и начал писать: ''Меня зовут Гарри Поттер''.
Его слова исчезли, и дневник застрочил своё: ''Привет,
Гарри Поттер. Меня зовут Том Риддл''. Гарри прочитал и
написал ответ: ''Тебе известно что-нибудь про Тайную
комнату?'' ''Да, я могу показать тебе'' ''Ок''.
Дневник засветился, и Гарри погрузился в воспоминание.
В
это время в гостиную вошёл Невилл Долгопупс. Он сел за стол,
где до этого сидел Гарри, и случайно столкнул дневник в
горящий камин. Через пять минут Гарри вылетел из золы и,
ударившись головой о стенку камина, загорелся.
Так
закончилась жизнь великого Гарри Поттера.
Гарри свернувшись, спал на большой кровати в одной из многих
спален на площади Гриммо.
Его разбудило легкое
прикосновение к плечу мозолистой ладони и хрипловатый шепот:
«Гарри, Гарри, проснись! Просыпайся!» Парень моргнул
несколько раз и из темноты проступил силуэт
крестного.
-Сириус? – и сел на кровати. Блэк кивнул и
сел рядом держа одну из рук за спиной. Гарри посмотрел в
окно, стояла глубокая ночь. Он открыл было рот, но теплая
рука легла на его губы.
- Десять, девять, восемь, -
глядя на наручные часы начал считать крестный. Гарри в
замешательстве наблюдал, – четыре, три, два, один! С Новым
годом, Гарри!
Вторая рука вынырнула из-за спины с
небольшой коробкой, перевязанной лентой. Гарри робко поднял
глаза:
-Это мне? – никогда еще подарки так не волновали
мальчика. Сириус тихонько кивнул, с наслаждением наблюдая,
как крестник открывает коробку.
-Колдограф, - мальчик
порывисто обнял Блэка. – ты самый лучший! И подарок тоже –
лучший! А можно я нас первыми сфотографирую?
- Валяй! –
Сириус лихо развалился на одеяле рядом с
Гарри.
***
И каждый последующий год под
бой часов и звон курантов Гарри Поттер тихо шептал
колдографии на каминной полке: С Новым Годом, крестный!
Автор:Hermione Jean McGonagall Название:У тебя и у меня.
Заявка на one-string.diary.ru
РП-6 Беллатрикс
Лестрейндж/Минерва МакГонагалл «Нам нечего бояться, кроме
самого страха» IC
137 слов
- Нам нечего
бояться, кроме самого страха, МИНЕРВА, - сказала Беллатрикс,
делая ударение на последнем слове.
- Как будто я этого
не знаю, - раздражённо сказала Минерва. – Лучше ответь на
вопрос: «Что ты подразумеваешь под словом «страх»?»
- Я
больше всех предана Хозяину. Я боюсь не быть самой
приближённой к Лорду.
- Ну-ну... Значит, боггарт у
тебя примет образ Тома Реддла, который не желает тебя знать.
Какой же это страх, Лестрэйндж?
- А что у тебя? Уверена,
ты боишься больше всего, что Дамблдор перестанет заигрывать
с тобой, не так ли?
- Белла, что ты себе позволяешь! Да
как ты смеешь! Между мной и Альбусом нет ничего большего,
чем давняя дружба!
- Переходи к делу, Минерва. Ну, во
что превратиться боггарт у ТЕБЯ?
- В отличие от тебя, я
боюсь страха. У меня боггарт превращается в
дементора.
4.10.2010
Автор:Hermione Jean McGonagall Название:А всему виной сломанная палочка.
- Итак, сегодня мы будем проходить
трансфигурацию брюк в элегантные шорты. Сейчас я покажу вам,
как это сделать.
Минерва взяла брюки и положила их на
стол, чтобы всем было видно. Профессор взмахнула палочкой и
произнесла заклинание.
Заклинание сработало почти
мгновенно. На столе лежали элегантные мужские шорты.
-
Ну что ж, теперь ваша очередь. Так-так...
Минерва
подумала и сказала: «Мистер Визли,
попробуйте».
Профессор МакГонагалл подошла к Рону, чтобы
его проконтролировать.
- Итак, мистер Визли,
произнесите заклинание.
Рон взмахнул палочкой и произнёс
волшебное слово.
- Брюки превращаются...брюки
превращаются... – но Минерва не
договорила.
Сломанная палочка дала о себе знать.
Ещё совсем недавно перед Роном Визли лежали мужские брюки.
Теперь – это уже не брюки, но и не элегантные шорты. Это –
что-то среднее, что-то на грани. Ведь в элегантные шорты
брюки превратились только наполовину. Трансфигурирована лишь
одна штанина.
А всему виной сломанная
палочка.
– Привет! – Снейп вынырнул из-за угла – даром, что
поджидал не один час – как черт из
табакерки.
Лили бросила настороженный
взгляд – после той сцены у озера они не разговаривали уже
больше года:
– Привет.
– С
днем рождения! – не зря Северус тренировал этот беспечный
тон. У него почти получилось.
– Спасибо, –
кажется, озадаченная Лили не знала, куда деть
глаза.
– Вот, это тебе, – Северус протянул ей
небольшой букетик.
– Незабудки? Зимой? – она
машинально поднесла цветы к носу и глубоко вздохнула. И
сразу же отпустило – так пахло на той самой полянке
Запретного Леса, где Джеймс признался ей в
любви.
– Спасибо, – повторила Лили на этот раз
куда искренней.
Северус четко уловил изменение
в ее настроении и тут же помрачнел.
– Ангелу –
злат венец, а тебе... – запнулся он на мгновенье и вместо
традиционного "доброго здоровья" неожидано для самого себя
закончил, – настоящей любви!
Снейп
произнес это и тут же, резко развернувшись на каблуках,
стремительно исчез.
Все еще под впечатлением
от приятных воспоминаний Лили не сразу осознала
происходящее. Она проводила его невидящим взглядом и уже в
пустоту выдохнула:
Золотая с зеленым змея,
извиваясь, поднимается по руке, обхватывая ее плотными
кольцами. Он с ужасом смотрит на нее и пытается избавиться
от опасности. Но змея никуда не исчезает, все плотнее
прижимаясь к коже. Кажется - вот-вот и раздвоенный язык
коснется лица. Дориан замирает, охваченный ужасом, и в то же
время тесные кольца распадаюся, превращаясь в струйки
зеленого дыма.
Молодой человек вздыхает с облегчением,
опускаясь на пол. Но когда его пальцы касаются дощатого
настила, Дориан неожиданно чувствует влагу. Недоумевая, он
подносит ладонь к лицу - и видит на ней алые следы. То не
краска и не вино, а только что пролитая кровь. С диким
криком Грей вскакивает на ноги. Там, где он только что
сидел, бежит кровавый ручеек, подбираясь к ногам. Дориан
отступает, но алые струйки взвиваются в высь, оплетая его
ноги, как раньше - змея.
Ужас вновь берет его в плотные
кольца. Но на этот раз у Дориана находятся силы покинуть
чердак и спуститься вниз.
Как только Грей оказывается
внизу, морок развеивается полностью. Откинувшись на софу,
молодой человек приходит в себя, успокаивая бешено бьющееся
сердце.
Он зарекался подниматься на этот чердак, где
прятался еще мальчиком.
И сейчас Дориан думает о том,
что решение открыть ту дверь оказалось большой ошибкой.
Но по мере того, выравнивается его дыхание, Грей
отгоняет от себя увиденное, списывая это на свои никуда не
ушедшие страхи.
В гостиной появляется слуга, объявляя о
приходе Бэзила.
Дориан окончательно приходит в себя и
поднимается с софы, чтобы встретить гостя.
Но когда он
подходит к художнику, с улыбкой приветствуя, то внезапно
видит алый туман, с ног до головы окутывающий фигуру
Холлуорда.
